дорожка тянулся в сторону леса и вдоль опушки, дальше к оврагу. Там, у границы древесного частокола, зияла черная дыра, рваная рана в теле земли, окруженная расплескавшейся, словно вода, почвой,. Из-под вставшей дыбом дернины тянуло холодом подземного мира и тяжелым гнетущим запахом смерти. След же вел еще дальше, но лезть в заросший ольшаником овраг, где укрылся Ырк, юноши не решились. Уж слишком нехорошим показалось это место.
Трое вернулась к потухшему костру, и там стали решать, что же теперь делать.
– Домой, домой надо идти, пусть старшие думают, что с этой бедой делать! – Кричал Савин. Сейчас он был напуган, а ведь совсем недавно рвался первым из поколения получить тайное имя. – Предкам ведомо: мы дрались, как могли, и никто не попрекнет, что вернулись с полпути. Зачем нам, мертвым, имена?
– Не успеем мы дойти, – мрачно пробурчал Зимер, – видишь? – он поднял вверх палец, – свет за половину перевалил. До первого схрона только к полуночи доберемся. Если доберемся…
– Так что, лучше в голую степь идти, или здесь на ночь останемся? Нет, пошли домой! Предки оборонили нас ночью, и на этот раз не оставят.
– На пращура надейся, да сам не мешкай – распалился вдруг охотник. – Ты что, не понял? – ночь ляжет, тварь по следу пойдет. Далеко от нее в темноте убежишь? Да и летуны эти, пожри их пламя… Второго-то мы так и не нашли, убрался, значит. Одна дорога нам теперь, к висячей тропе. У нее всегда стоят сторожа Крачек. Перейдем гремящую реку, а там они сами гостя встретят.
– А не успеем, что, в реку прыгать, с обрыва да вниз головой?
– Поторопимся, так как раз к закату и дойдем. Ну что, решим?
Спорщики повернулись к Зоулу, который до сих пор отмалчивался.
«Кого поддержать? Савина? Вернуться назад и оставаться чужаком? И почему Зимер так упорно стремится идти дальше? Ведь он-то в вожаки и не рвался никогда? Неспроста послал нас Отец Племени в дом Матери Всем, не дожидаясь, пока старейшины отправятся туда по морю. И кого отправил! Зимера и Савина – двух вечных соперников. Духам ведомо, оба лучшие – один среди Медведей, другой Каланов. Значит, быть им и в зрелости вожаками. Потому и тайное имя – знак силы, им требуется особое. Видно, хотел Гуор, чтобы в храм Матери в день даров они вошли уже мужчинами, встали вровень со старшими, и в трудный день повели братьев за собой. Чего же вождь ждет? Каких перемен? Что ж, пусть так и будет».
– Я думаю, идем дальше… К реке, – подвел он итог сказанному.
Савин надул губы и пожал плечами, но кивнул, соглашаясь.
Мешки покоятся за плечами, остатки углей затоптаны и спутники уже шагнули в степное разнотравье, когда Зоул оглянулся на путевой камень. В свете дня это был ничем не примечательный обломок скалы. Что за тайну скрывал он, дожидаясь новой ночи?
Теперь юноши шли прямо на восход, туда, где несла свои воды к морю Гремящая Река. Тихая
