связанным с процессами функционирования абстрактного труда (затрата человеческого труда в физиологическом смысле, вообще, независимо от его полезной формы), относятся стоимость товара, формальная потребительная стоимость, интенсивность труда, вновь созданная стоимость, богатство как сумма стоимостей, деньги как материализация абстрактного труда (стоимости), стоимость особого товара – рабочей силы, переменный капитал, абсолютная прибавочная стоимость, номинальная заработная плата и т. п.[20]
Такое понимание двойственной природы всей совокупности экономических явлений и процессов позволило К. Марксу создать стройную и целостную теорию капиталистического способа производства. Свое конкретное воплощение она получила в «Капитале» – главном экономическом произведении марксизма. По своему содержанию это произведение имеет ярко выраженную революционно-критическую и социально-классовую направленность, что оказалось неприемлемым для западной экономической науки. Последняя, однако, оказалась в состоянии глубокого системного кризиса, разразившегося в конце XIX – начале XX в.
Прежде всего это выразилось в коренной трансформации теоретической парадигмы данной науки. В силу определенных политико-идеологических и конъюнктурно-экономических причин на смену традиционной политической экономии пришла экономикс (экономическая теория), получившая широкое распространение в странах Западной Европы и США.
Весь опыт подобной трансформации наглядно показал, что такую смену этой парадигмы, связанную, по существу, с ликвидацией политической экономии как общетеоретической науки, ни в коей мере нельзя рассматривать в качестве магистрального направления (мейнстрим) развития мировой экономической мысли. Ибо экономикс не может претендовать на статус общетеоретической науки в силу как ограниченности предмета и метода ее исследования, так и весьма существенных недостатков, свойственных этой теории.
Во-первых, в сравнении с термином «политическая экономия» термин «экономическая теория» является неопределенным по своему содержанию. В самом деле, непонятно, о какой теории здесь идет речь. Ведь в экономической науке существует множество различных теорий (общих, частных, прикладных и т. п.). Именно на это обстоятельство обращают внимание многие исследователи, справедливо полагая, что такая подмена терминов ведет в конечном счете к ликвидации общетеоретической экономической науки, каковой является политическая экономия[21].
Во-вторых, игнорируя социальную природу экономических явлений и процессов, экономикс акцентирует внимание на изучении проблем эффективного выбора редких, ограниченных ресурсов и путей их рационального использования для производства товаров и услуг в условиях рыночной экономики. В этой связи выделяются три субъекта последней: фирмы, домохозяйства, государство. Что же касается ее социальных субъектов – наемных работников и капиталистов, – то они остаются «за кадром»,
«Разумеется, во всех этих случаях речь идет лишь о неразрывно связанных между собой сторонах экономических явлений капитализма, поскольку процессы конкретного труда не существуют отдельно от соответствующих им процессов абстрактного труда, как, впрочем, и последние находятся в органической связи с первыми. Однако в теоретическом анализе разграничение этих сторон обязательно, поскольку только оно может позволить избежать ошибок в решении сложных проблем политической экономии капитализма» (Там же. С. 16).
Весьма интересной в этой связи представляется аналогия между астрономией и политической экономией, которую проводят авторы одного из учебных пособий по политэкономии. «Представим себе, что Министерство образования науку астрономию назвало бы «небесная звезда». Астрономы справедливо возмутились бы. Во-первых, звезд много и они разные. О какой звезде конкретно идет речь? Во-вторых, общетеоретическая астрономическая наука – астрономия – изучает сущность и динамику не только звезд, но и всех других небесных тел, включая огромные планеты. Но, слава Богу, в астрономии пока все спокойно. Однако нечто подобное произошло в экономической науке.
Общетеоретическую экономическую науку – политэкономию – назвали «экономическая теория». Но, во-первых, экономических теорий, как и звезд, много и все они разные. Существуют десятки теорий о причинах кризисов и инфляций; еще больше их о конкуренции, предпринимательстве и экономическом росте. А сколько теорий об измерении хозяйственной деятельности и о сущности глобализации? Кроме сотен общих экономических теорий существует огромное количество отраслевых теорий и специальных экономических наук. Во-вторых, политэкономия изучает не только экономические теории. Она исследует действие объективных экономических законов и определяет механизм наиболее эффективного функционирования общественного производства. В буквальном переводе слово «политэкономия» означает «искусство управления национальной экономикой».
И тем не менее не все экономисты возмутились переименованием политэкономии, которое ведет, по существу, к ее ликвидации» (Политэкономия (экономическая теория) / под ред. Д. В. Валового. М., 2005. С. 5). Речь здесь идет о российских экономистах.
