у тебя никакой свадьбы! Ведь через месяц война, и у тебя не будет ничего! Только эта ночь! Не знаю, шептал ли я ей это, дрожа от желания и нежно преодолевая ее сопротивление, но, проснувшись утром в Нининых объятиях, почувствовал себя скверно.
– Нина! – тихо сказал я, – мне нужно уходить. Нельзя, чтобы нас видели вместе.
Она что-то мурлыкнула и поцеловала меня.
Дорога назад проходила мимо дома, где жила Вера. И надо же было Вериной матери в такую рань ковыряться во дворе! Конечно, она увидела меня и посмотрела вслед. У меня возникло нехорошее предчувствие. Когда я осторожно влез в окно, Михаил спал. Я не стал его будить и нырнул в шкаф.
Вечером я пошел к дому, где в 41–м жила Нина. Там на лавочке сидели незнакомые женщины. Я разговорился с ними и спросил, не знают ли они, кто жил в этом доме до войны.
– Тут жила женщина с дочкой, – сказала нынешняя хозяйка, – Где дочка я не знаю, а эта женщина умерла где-то после войны. С тех пор мы здесь и живем.
– А случайно не осталось в доме каких-нибудь вещей или фотографий? – еле сдерживая прыгающее сердце, спросил я.
– Кажется, на чердаке есть фотоальбом, – немного подумав, сказала хозяйка.
– Можно мне посмотреть!
– Да забирайте! – сказала женщина, глядя в мои просящие глаза.
Домой я почти бежал.
Сидя на диване, я с трепетом открыл отсыревший альбом. С пожелтевших снимков на меня смотрели незнакомые люди в широкополых шляпах, в смешных сарафанах, в двубортных сюртуках, серьезные и улыбающиеся, усатые и гладко выбритые, с цветами и с животными. В самом конце была фотография.
Нины. Она позировала, сидя на венском стуле, картинно сложив руки на груди. Я погладил снимок.
– Что же с тобой случилось, милая? – тихо сказал я.
Всю следующую неделю я усиленно занимался. Каждый день ездил в университет и работал в библиотеке.
– Ну, наконец-то! – такими словами встретил меня Мишка, когда я снова появился у него в комнате. – Тут такое!..
Как я и думал, мать Веры, не стесняясь в выражениях, разнесла по всему поселку, что Анкерманов родственник по ночам ходит к Нинке. Мишкины родители удивленно разводили руками – какой-такой родственник. Стали расспрашивать Мишку. Ну, а тот придумал историю о парне из города, но ему не очень поверили. Нина теперь вообще не выходит из дома, потому что все показывают на нее пальцем.
– А ты, правда, был у Нины ночью? – краснея, спросил Мишка.
– Был я или не был, это уже не имеет значения! Имеет значение то, что я наделал много глупостей, и из-за меня могут пострадать невинные люди! Какой же я дурак! Как я мог так увлечься и забыть, в какое время я попал! – я схватил Мишку за руку, – Ты прочитал мои книги?
Он кивнул.
– Забудь все, что там написано! Отдай мне их обратно!
Михаил вынул книги из дальнего ящика.
– Слышишь! Забудь все! – и я исчез в шкафу.
Дома я не мог найти себе места. Перед глазами стояла Нина. Едва дождавшись ночи, я снова
