потягивая вино, и не смотрел на воду. Вместо этого он был бы там, с ней. Он пытался бы вбить в голову этой леди хоть немного здравого смысла и в самых отвратительных подробностях описывал бы ей поведение ее драгоценного возлюбленного. Он попытался бы преподать ей урок о героях и злодеях.
Горец опрокинул кувшин и жадно припал к горлышку. Затем он принялся медленно растирать грудь ладонью, пытаясь облегчить внезапно зародившуюся там боль. Он спрашивал себя, знает ли Беннетт, как ему повезло, что его полюбила такая женщина, как леди Амелия. Не то чтобы он заслужил ее любовь или, собственно говоря, вообще чью-либо любовь. Чего он заслуживал, так это того, чтобы его невесту вырвали из его мира, изъяли из его жизни быстро и безжалостно, без предупреждения и какой-либо надежды на возвращение.
Око за око.
Дункан поднял голову, ощущая, как скверное расположение духа, подобно тяжелому молоту, стучит у него в мозгу, и сделал очередной глоток.
Амелия хотела броситься бежать, но ее мышцы как будто окаменели. Ей было так страшно, что она не могла ни двигаться, ни говорить, ни даже дышать.
Светловолосый Ангус стоял перед ней, широко расставив ноги. Его лицо находилось так близко от ее лица, что она ощущала на своей щеке его учащенное дыхание. Внезапный порыв ветра закачал верхушки деревьев и пронесся по долине, сердце Амелии забилось еще сильнее.
Понимая, как это смешно, она мысленно взмолилась о том, чтобы Мясник поскорее вернулся и встал между ней и этими тремя дикими горцами. Прошу тебя, Господи…
Но Господь ее не слышал.
Ангус склонил голову набок и вдохнул запах ее кожи, затем обвел горящим взглядом все ее тело. Он явно пытался ее запугать. Она это поняла, как и то, что его попытка оказалась успешной. В этом не было никаких сомнений, но одновременно в девушке вспыхнул гнев.
Она не сделала ничего дурного ни этому человеку, ни его товарищам. Во всей этой истории она оказалась невинной жертвой, хотя и презирала то, что они отстаивали. Она ненавидела их склонность к насилию и безумную страсть к кровопролитию и жестокости. Неудивительно, что Англия считает необходимым подавить этот шотландский мятеж.
– Ты меня не убьешь, – произнесла она, отчетливо выговаривая слова, чтобы внушить себе уверенность, которой вовсе не чувствовала.
– Ты уверена? – отозвался он.
Его голос прозвучал неожиданно тихо. Это был почти шепот.
– Да, потому что я вам нужна, – ответила она. – Я ваша приманка. Так сказал Дункан.
Ангус зловеще ухмыльнулся.
– Да, он действительно хочет использовать тебя для того, чтобы свести личные счеты.
Он бросил свирепый взгляд на двух других горцев, которые с явным беспокойством наблюдали за этой странной беседой, и медленно попятился от Амелии.
Обхватив
