одетые леди и джентльмены, в чьей осанке сразу чувствовалось благородное происхождение.
– Должно быть, это здесь, – кивнула миссис Фитц на дом, перед которым мы остановились. – Кирпичный дом с красной дверью.
Справа от меня над простой деревянной дверью висела вырезанная также из дерева туфля. С другой стороны я увидела два забранных железными решетками окна. Я подняла голову – дом оказался трехэтажный. Размеры здания так меня напугали, что я поняла, какой ошибкой с моей стороны было явиться к тете без предупреждения. Ведь она отказала своей сестре в крыше над головой, когда та нуждалась в ней больше всего на свете.
Миссис Фитц постучала, и дверь почти мгновенно открыл мужчина средних лет в коротком черном жакете и черных чулках. Он с каменным лицом смотрел на нас, и я подумала, что это, возможно, и есть мой дядя.
У миссис Фитц было больше опыта в определении статуса человека по одежде, и она обратилась к нему как к слуге.
– Это дом Агны Диппер? Эта девушка ее племянница.
Мужчина осмотрел меня с ног до головы, как будто я была покупкой, доставленной ему с рынка, и приоткрыл дверь чуть шире.
– Мадам дома. Я доложу о вас.
Я осторожно переступила через порог, затем оглянулась на миссис Фитц.
– Удачи тебе, малышка, – произнесла она, похлопав меня по спине, и поспешно ушла.
Мужчина, отворивший дверь, уже удалялся по коридору, и я заторопилась за ним. По пути я заглянула в одну из комнат: гостиная с резными деревянными стульями, расставленными перед просторным камином с одной стороны, и сверкающий обеденный стол, также окруженный стульями, – с другой. С тех пор мне довелось увидеть такие богатства, что сейчас бы меня это уже не удивило, но тогда я была потрясена тем, что человек одной со мной крови может жить в подобной роскоши.
Впереди, в конце коридора, виднелась двустворчатая закрытая дверь, из‑за которой доносились голоса.
– Обождите здесь, – приказал мужчина, приоткрывая дверь лишь настолько, чтобы скользнуть в образовавшуюся щель.
Я замерла в неподвижности, стиснув перед собой руки в попытке приободриться. Из‑за двери по-прежнему слышались приглушенные звуки, но слов различить я не могла. Что, если тетя откажется меня принять? Что я тогда буду делать? Мне так не терпелось узнать свою судьбу, что от тревоги меня даже затошнило.
Двери открылись, и все тот же мужчина махнул рукой, приглашая меня войти. Кухня, в которой я очутилась, не походила ни на что из виденного мной раньше. Она протянулась вдоль всего дома, занимая пространство, на котором свободно могли разместиться две хижины наподобие той, в которой я выросла. Справа от меня находился огромный очаг, в котором было довольно места для двух массивных чайников и вертела для мяса. Стены были увешаны продуктами, и при виде этого изобилия мой рот наполнился
