еще тем, что, начиная с Никколо Макиавелли, политическая власть стала пониматься как сила к принуждению, как способность заставить человека делать то, что, предоставленный самому себе, он не стал бы делать. Поэтому из рассуждения должны быть также извлечены все необоснованные предпосылки как «свободы от господства», так и «справедливого господства». При выполнении этих условий мыслительного эксперимента базовая установка будет необходимой (объективной), а не случайной, объективность достигается только в том случае, если содержание, оставшееся после совершения процедуры абстрагирования от искусственного, удовлетворяет принципу достоверности и если это содержание уже невозможно устранить, не потеряв из вида объекта исследования (в данном случае субъекта общественных отношений). Такие качества, составляющие «выпавшее в осадок» знание, считались «естественными» качествами субъекта в противоположность искусственно образованным и определяли предел «бесконечной пластичности» индивида. Только после этого совершался второй шаг мыслительного эксперимента – реализация установки, которая включала в себя конструирование модели «естественного состояния» общества, живущего до и вне всякого социально-политического принуждения, и обоснование необходимости институтов государства и права как институтов принуждения. В шаге реализации установки использовалась общая экспериментаторская формула «что будет, если…». Для социального знания это выражалось в возможности мысленно продемонстрировать варианты социального поведения индивидов, обладающих только исключительно «естественными» качествами.
На примере широко распространенного в то время сюжета о робинзонах можно ясно проследить шаги мыслительного эксперимента в философской легитимации государства и права. Так, представлялось, что на необитаемом острове живут равноправные и независимые робинзоны, обладающие «естественными» качествами – физической силой (тело) и инстинктом самосохранения. Эти качества индивидов, открытые после процедуры абстрагирования от искусственных образований, обладают свойством очевидности и взаимообусловливают друг друга. Физическое тело человека как эмпирически наблюдаемый объект, обладающий физиологическими (природными) инстинктами, и конкретный инстинкт самосохранения, без которого биологическая основа жизни человека лишается смысла. Индивид стремится сохранить свое тело настолько, насколько это возможно. Жизнь, таким образом, понималась максимально упрощенно, как биологическое существование, стремление сохранить свое тело.
«Естественный» человек – это прежде всего изолированный от других людей субъект, частное лицо, преследующее свои личные интересы и вступающее в отношения обмена с другими лицами различными деятельностями. «Природа» этих «меновых» отношений предполагает «природное» равенство людей в том смысле, что в сфере обмена ни один человек не может обладать привилегией и не может быть насильственно исключен
