иду в парк.
– Прекрасно.
– Сегодня отличный денек, чтобы поесть мороженого в парке.
– Желаю удачи.
– Поесть мороженого и поболтать. Не хочешь?
– Думаю, нет.
– А я думаю, да.
Я не могла не рассмеяться. Она глядела на меня своими сияющими голубыми глазами.
– Приятно познакомиться, – сказала она.
– И мне, – ответила я, признавая свое поражение.
Никогда раньше я не ела такого вкусного мороженого. Хотя частенько сиживала на лавочке в парке. Никогда раньше я вот так просто не шла за незнакомой женщиной. Раньше это были мужчины, которым я не доверяла, поскольку они так открыто выказывали свой интерес. Однажды я уже поклялась избегать женщин с детским голоском. И никогда никто так не нравился мне с первого взгляда.
Когда я вижу ее – я посматриваю из-под полуопущенных век, в то время как моя рука послушно записывает, – у меня начинает щипать в носу; я знаю это ощущение – обычно за ним следуют слезы. Без волос она выглядит такой потерянной, с этой крошечной головкой и ссохшимся, морщинистым лицом. То старуха, то в следующий миг – младенец, в общем, без пола и возраста, с первого взгляда признать в ней женщину может лишь посвященный или близко знающий ее.
– Что-то ты давно меня не перебивала, – возмущается она и смотрит на меня с вызовом. Я и это чуть не записала.
– У меня нет замечаний, – опомнившись, отвечаю я. – Давай дальше. Ты говоришь, я записываю.
«Едва они познакомились, как Шарлотта попала в сложное положение, и ей пришлось среди ночи обратиться к новой подруге за помощью».
Бог ты мой, как невыразимо может Шарлотта действовать мне на нервы. И действительно, это началось, когда я едва знала, как ее зовут. Она позвонила мне в три часа ночи в панике.
– Ума не приложу, что делать, – кажется, я беременна! Но не от Клауса! Наверное, от Оркана!
– Кто такой Оркан? Подожди, я включу свет – не могу найти очки. Странно, но без очков я не способна слушать. И совсем не в состоянии думать.
– Ты делала тест?
– Нет.
– Тогда с чего ты решила, что беременна?
– Мне это только что приснилось.
– Что-что?
– Точнее, мне приснилось, что Оркан это сделал нарочно.
– Понятия не имею, кто такой Оркан, и сегодня ночью абсолютно не хочу с ним знакомиться. Пожалуйста, больше никогда не звони мне в такое время, иначе ты об этом горько пожалеешь. Спокойной ночи.
Целую неделю от нее не было никаких вестей. Она обиделась. Потом написала мне длиннющее сердитое письмо, во многих местах неразборчивое. В конце концов, я пригласила ее поесть мороженого, и она меня простила. До следующего ночного звонка.
Какой бы бесполой сейчас ни казалась моя Лотта-Лотточка, все десять лет, что я ее знаю, она была женщиной до мозга костей и постоянно ввязывалась во всякие интрижки и переделки.
– Я
