уже восемь часов, – перебил ее маркиз. – Вы забыли о вашей личной страже, которая шатается вокруг моего дома.
– Ничего я не забыла.
– Взгляните на часы.
– Маркиз, ваш слуга вернулся, теперь мы больше не одни, и никакая стража, которая бы меня охраняла, вокруг вашего дома не шатается.
– Вот как?
– Эту историю мне пришлось выдумать, чтобы продемонстрировать, что я вас сильнее, и пресечь ваши поползновения совершить убийство.
– Правда ваша, – прошептал Матален, – вы меня здорово разыграли.
– Не вы первый, не вы последний, – ухмыльнулась старая мегера.
– Продолжайте.
– Итак, соглашение мы с вами заключили, теперь вы принадлежите мне точно так же, как я – вам. Вы готовы мне слепо подчиняться?
– Постараюсь.
– Прекрасно. Теперь слушайте внимательно. Сегодня вечером отправитесь в Гран-Театр. Там вместе с семьей будет юный господин де Вертей. Вызовете его на дуэль.
– Как! Этим же вечером? То есть завтра утром мне предстоит…
– Я велела вызвать его на дуэль, но не говорила, что она должна состояться завтра утром.
– В самом деле, мадам! Что-то плохо я стал соображать.
– А вам и не надо… – промолвила Меротт.
– Но ведь…
– Тем не менее, – продолжала старуха, – я хочу расставить все точки над «i»; то, что я вам сейчас предлагаю, является отправной точкой плана, который позволит вам снискать дружбу всех бордосцев и откроет перед вами двери всех салонов города.
– В таком случае продолжайте.
– Вы вызовете молодого де Вертея на дуэль.
– А потом?
– Завтра, около четырех часов пополудни, примете его секундантов.
– Отлично. Дальше.
– Пока на этом все. Завтра в три часа я приду к вам с шестью тысячами франков и дам дальнейшие указания.
С этими словами старуха трагичным жестом закуталась в свою холщовую блузу и удалилась.
Когда она ушла, Маталену показалось, что он избавился от жуткого кошмара. В то же время именно он, а не кто другой сдался, дал втянуть себя в историю и связал обещаниями.
– О нет! Нет, я не буду ей подчиняться! Не буду! – то и дело восклицал он.
Затем принялся размашистым шагом мерить комнату, в которой произошли только что описанные нами события.
Выросший на пороге слуга сообщил, что маркиза давно ждет ужин.
Сев за стол, Матален едва прикоснулся к яствам, но прилично выпил, чтобы забыться. Однако все было напрасно – перед глазами по-прежнему стояло лицо ужасной старухи, подавляющей его и толкающей на преступление. Причем маркиз так и не знал, хватит ли у него смелости ее ослушаться.
В конце концов он вскочил на ноги, бросил салфетку на стол, выпил последний бокал вина, схватил шляпу с тростью и ушел.
На улице свежий воздух сентябрьского вечера немного успокоил бретера. Пройдясь
