вынудят Германию тоже объявить мобилизацию и тогда война в Европе станет почти неизбежной[88]. Кайзер был с ним согласен. Днем 29 июля он отправил телеграмму – на английском языке – своему кузену, русскому царю, убеждая помочь в деле сглаживания тех противоречий, что все еще могут возникнуть. Николай II ответил: «Было бы правильным поручить решение австро-сербской проблемы Гаагской конференции»[89]. Следующее заседание конференции должно было состояться только в 1915 году… Вечером царь получил вторую телеграмму от кайзера. Вильгельм писал: «Полагаю, что Россия вполне могла бы остаться наблюдателем австро-сербского конфликта и не втягивать Европу в самую ужасную войну, которую она когда-либо видела». Он снова предложил стать посредником в переговорах. Получив эту телеграмму, Николай II немедленно телефонировал военному министру и приказал остановить всеобщую мобилизацию – в силе оставался лишь приказ о частичной. Император успел вовремя, поскольку в половине десятого вечера 29 июля начальник квартирмейстерской службы уже прибыл на Центральный телеграф, чтобы лично наблюдать, как приказы будут передавать во все военные округа империи[90].
Отмена всеобщей мобилизации в России была призвана обеспечить ту самую столь необходимую паузу, чтобы выйти из кризиса мирным путем. В начале следующего дня, в четверг 30 июля, Британия, по-прежнему отказывавшаяся прояснить, будет ли она вмешиваться в большую европейскую войну, не оставляла попыток созвать международную конференцию. Готова была согласиться на это только Франция. Германия мобилизацию так и не объявила, хотя австрийские войска выдвигались на марш. Конечно, немецкие военачальники чрезвычайно встревожились. Военный министр Германии генерал Эрих фон Фалькенхайн считал частичную мобилизацию в России такой же угрозой, как и полную, – она давала русским преимущество, нарушавшее точные временные расчеты плана Шлифена. Фалькенхайн ратовал за то, чтобы сразу объявить мобилизацию, но Бетман-Гольвег возражал. Рейхсканцлер все еще надеялся, что Берхтольд напрямую свяжется с русскими и сможет убедить их отнестись к выступлению против Сербии как к локальному конфликту. Начальник Генерального штаба Мольтке был менее воинственным, чем военный министр, но настаивал на введении Kriegsgefahrzustand, что соответствовало бы подготовительным мероприятиям русских. В час дня Бетман-Гольвег проводил совещание, на котором присутствовали Мольтке, Фалькенхайн и морской министр адмирал Тирпиц. Начальнику Генерального штаба не удалось настоять на своем, однако пришедшие вскоре после этого в Генеральный штаб новости встревожили Мольтке до такой степени, что он решил любым способом добиться немедленной всеобщей мобилизации. Австрийский офицер связи сообщил ему, что действия против Сербии будут вести «минимальная балканская группа» и «эшелон Б», и Мольтке понял, что в случае начала большой войны восточная граница Германии останется незащищенной. Альбертини пишет об этом так: «Рейх
См.:
См.:
