дорогу первыми, даже амбалы, стоит им лишь мельком глянуть в его глаза. Он не обращал внимания на такое отношение окружающих людей к нему: это не мешало работе, скорее помогало.
Однако, когда Сергей сказал, что самураи воспитанные в соответствии с кодексом бусидо, тренируют себя и со временем приобретают черты характера, подобные внутреннему состоянию души, которое было у Петра, он задумался и прочитал несколько книг о воинах-смертниках. Оказывается, именно внутреннее состояние сознания и личного «Я» проявляется на внешности самураев таким образом, что в позе сидящего даже спиной к наблюдателю воина чувствуется его сила. И каждое движение говорит о том, кто он.
Именно таким к концу службы в МВД в должности ликвидатора стал Петр, не завидуя тому, что японцы сотни лет назад уже воспитывали подобных людей. Петра эта информация не особенно удивила. Он смотрел фильмы про самураев, присматривался к японцам и китайцам, которых встречал на улицах, но ни у одного из них не смог обнаружить внутренне состояние подобное собственному. Актеры в фильмах играли роли самураев, но сами ими не были.
И вот сейчас впереди из темной прихожей в слабоосвещенную комнату шагал человек, все движения которого говорили о непостижимой его силе. Петр немного растерялся, не ожидая увидеть подобное. Но тренированное сознание взяло в руки эмоции и чувства, придало ему уверенность.
Он не торопясь прошел в комнату за странным хозяином и остановился в проеме двери. Внутренним чутьем Петр ощущал, что больше в этой однокомнатной квартире никого, кроме их нет. Прямо перед собой он рассмотрел у противоположной стены комнаты три широких, темно-сизых, мощных сейфа под потолок с блестящими ручками. В скважинах замков каждого сейфа торчали по три связки ключей.
Справа всю середину небольшой комнаты занимал необъятный коричневый полированный стол с одиноким обычным стулом сталинской эпохи по эту сторону. На том конце столешницы, в проходе между столом и стенкой, стояло вращающееся черное кресло, на которое и уселся хозяин, протянувший руку к клавиатуре компьютера, тихо жужжавшего вентилятором. Справа за плечом Петра было две двери: очевидно на кухню и в совмещенный коммунблок. Кровати в помещении не было. Спартанская обстановка.
Азиат взглянул на голубой монитор и, стукнув несколько раз по клавишам, бросил, между делом:
– Садись.
В его хрипловатом голосе не ощущалось ни приглашения, ни просьбы, ни приказа. Однако ослушаться было невозможно. И Петр осторожно уселся на скрипнувший стул, мельком глянув через плечо на дверной проем, ведущий на не освещенную кухню, где смутно белела газовая или электрическая плита, и на закрытую дверь рядом с кухней. Единственное окно в комнате справа, было непроницаемо черным, будто выходило в какую-то пустоту, а не на улицу. Стекла не пропускали ни одного огонька, ни одного звука.
Оторвавшись от монитора, хозяин еще раз посмотрел на Петра подавляющим взглядом. Петр положил левую руку на полированную
