дров в камин и пошуровали огонь. Спустя какое-то время она отвернулась и посмотрела сквозь широкие окна на зеленые лужайки дворца.
Ей было о чем поразмышлять: на сердце лежала тяжесть, бремя страны, охваченной беспорядками… ее страны. Она не могла не думать, что случится с троном, если силы повстанцев не будут остановлены в ближайшее время. Они уже нанесли огромный урон, и ее тело страдало от видения ран, полученных ее землями и подданными.
Она не знала, сколько еще сможет выдержать такая старуха.
Но Сабара вновь напомнила себе, что выбора у нее нет. Если бы существовал тот, кто смог бы занять ее место, она бы уступила его с радостью. Горькая истина заключалась в том, что такого человека не было.
Это тело оказалось предателем, и она проклинала его, давшего лишь одного наследника – сына. Единственного скромного мальчика.
А затем она мысленно прокляла и своего сына, чье семя было более плодовитым, но у кого также не родилось дочерей.
Все они глупцы. Слабые, неспособные управлять страной… неспособные дать то, что ей требовалось.
Если бы только слухи из прошлого оказались верны! Если бы ей удалось найти Единственную, потерянную наследницу старого престола, которая смогла бы взойти на трон после нее. Но если такая девушка существовала, королева должна была отыскать ее первой. Прежде, чем ее найдут враги.
А до тех пор или пока не родится другой подходящий ребе нок, она обязана оставаться у власти. Она обязана жить.
Королева пристально рассматривала слуг, которые занимались своей работой, не осмеливаясь даже взглянуть в ее сторону. Они прекрасно помнили свое место. Когда в зал стремительно вошел ее главный советник, он едва привлек их внимание.
Сабара наблюдала, как он подходит и низко кланяется, нетерпеливо ожидая, когда королева позволит ему выпрямиться.
Она изучала его макушку, оттягивая этот момент дольше, чем было необходимо, прекрасно зная, что стоять ему неудобно, потому что у старика болит спина.
Наконец, она кашлянула.
– В чем дело, Бакстер? – нараспев произнесла она, давая ему знак выпрямиться.
Он бросил подозрительный взгляд на служанок, которые смотрели на него. Однако в тот момент, когда с его губ сорвались первые слова на королевском языке, обе служанки опустили глаза к полу под их ногами.
– Генерал Арнофф собирает войска вдоль восточной границы. Если королева Елена настаивает на присоединении к повстанцам, скоро начнется битва. На ее совести будет кровь. – Он сделал паузу, чтобы выровнять дыхание, и продолжил: – Однако я опасаюсь, что у нас есть куда более серьезная проблема.
Под холодной наружностью королевы бурлил гнев. Она не должна заниматься такими вещами. Не должна выслушивать военные доклады, решать, какое войско принести в жертву, думать о том, сколько еще времени пройдет, пока группировки повстанцев не возьмут в осаду ее дворец. Все это должно стать проблемой нового правителя, а не немощной старой женщины.
Она посмотрела на девушку-служанку
