в овраге старая сосна – однобокая, с обвислыми лапами, овраг – заброшенное место деревни: бросают туда сучья, старую картофельную ботву, рваные сапоги, битое стекло, банки… Бросает уже не одно поколение деревенских людей; бросали ещё при царе, потом в революцию, в обе войны, бросают и сейчас… Никто в этот овраг не ходит, никто не интересуется, что там.
И вот неприметная сосна взматерела, пережила всех и всё и стоит по-прежнему крепко хотя и неказисто она – как сама история России многое «помнит», да её никто не спрашивает. Уцелели ещё и люди по России, подобные этой сосне. Их тоже очень мало уже. И живут они тоже где-нибудь «по оврагам», на отшибе, почти на свалке.
Но мы не видим их: отнято у нас былое зрение. Хорошо, хоть сосны замечаем ещё.
Истоки дней и рек наших или воспоминания о Волге
(Речные думы)
Текучее лето
И понесло однажды меня, речного человека, сухим путём на север, к истоку Волги.
Шёл я лесной дорогой сзади всех, толпа уже выходила на простор, на луговину, а я всё никак не мог понять, осознать до конца, что вот тут и будет сейчас самое начало Волги, её исток. Ещё высвистывали лесные птицы в вершинах, верещала иволга, из деревни Волговерховье уже доносился крик петуха. Миновали мы луговину, потом дорога пошла под уклон, а никакой реки видно не было.
Из болот она истекает Волга-матушка, потому и не видно: ольха, березняк, ельничек, ивняк среди осоки, торфяная стоячая вода цвета крепкого чаю. В одном месте бьёт ключик со дна – вот это место и огородили круглой беседкой с крышей и крестиком на верху, мостки перекинули сюда с берега: заходи, любуйся, думай…
Думай, не думай, а представить весь путь воды до Астрахани, где я в юности проходил речную практику, у меня не хватило ни памяти, ни воображения. Огляделся я: семь домишек насчитал в деревне, магазинчик, две церкви (деревянная и каменная) стоят среди берёз и елей на взлобке. Все так просто, бедно и беззащитно, что невольно сжалось сердце: в великой простоте и бедности родятся у нас великие и люди, и реки. И невольно пришла мысль о полной беззащитности не только России, а и всего Мира.
Деревня Волговерховье захолустная, вымирающая. В том, 1989-м году приехали на исток Волги люди со всей нашей великой страны, были иностранцы и, конечно, заходили в сельмаг, брали воду, пиво, водку, что-то привезли с собой…
Стояла жара, 22-е июня, обедали прямо на лужайке. Местные жители выходили из домов, ждали поодаль, потом подбирали бутылки, женщины кланялись и смущённо оправдывались: «Спасибо, что приехали, а то ведь у нас никакого заработка нет». И было как-то неловко, больно и обидно…
Самую Волгу, где она истекла из болотины, можно перепрыгнуть, что и сделал один разгоряченный иностранец. Ему что, развлечение. Хотел и я, но – что-то остановило меня: ведь не будешь же перепрыгивать через родную мать, Волга все-таки, а я речник.
Земля тут перед огромным болотистым пространством выпирает горбиной.
