отозвался Сандерс. – Я слышал только один. И для меня он был первый и последний.
Минуты две они молчали.
– Вы, сэр, были капитаном?
– Что? Нет. Проклятье!
Починка, вероятно, окончательно развалилась, так как следующие две минуты некапитан Сандерс ругался на мореходном языке, метая во всех сородичей громы, пираний и молнии.
– Я ее отломаю с концом и засуну куда подальше! Давайте монтировку! Держите ключ!
Раздался скрип металла, Сандерс буквально надрывался от усилий, так что воздух из-под машины выходил крайне спертый. Потом все затихло, потом все началось вновь, со словесными поношениями автомобилестроителей и дорожных рабочих, укладывающих бордюры.
– Могу я чем-нибудь помочь? – спросил Тим.
– Вы?.. Нет, ничем. Знаете что? Эта ваша впередсмотрящая на самом деле обычная путана, муж ее – сутенер, а небрежные джентльмены, – как вы выразились, – ее клиенты. Какого черта ей торчать на борту и смотреть, как акулы разевают пасти, когда кругом казино и бассейн с джек-потом? Много я видел таких дамочек на палубах, но никогда – чтоб они смотрели за борт. Если только сблевывали алкоголь или желали утопиться.
– Вот как, – сердито сказал Тим, глядя, как дергаются ноги в тапочках. – Значит, вы ничего не видели.
Он поднялся и подошел к воротам. Тут он обернулся.
– А по звуку вы бы могли сказать, каков он был, этот автомобиль? – спросил он.
Ноги по-прежнему исполняли танец живота, а тут внезапно затихли. Казалось, сквозь авто Сандерс изумленно созерцал человека, задавшего ему такой бессмысленный вопрос.
– По звуку, полисмен, я могу вам сказать, что это был очень мощный мотор, с отличным сцеплением, не то, что мое, измещением никак не меньше четырех цилиндров, – наконец ответил он и весело рассмеялся.
Этот смех еще стоял у Тима в ушах, когда он уселся в машину, запустил двигатель и выбрался на проезжую часть.
Ближе к вечеру, проезжая мимо злосчастного парка, что стал таковым для покойного Батлера, Тим издали увидел Тильду. Розовый берет был на месте, на макушке. В руках была книга, но девушка не читала, а, привалившись к спинке скамейки, что-то задумчиво разглядывала перед собой. Возможно, она мечтала. Или запоминала пройденные знания. А может, пыталась их понять.
Тим неуверенно остановился у обочины, и, выйдя, махнул ей рукой. Она ответила. Кивнув головой, она дала понять, что признала его.
Тим подошел и присел рядом.
– Мисс Тильда, мне, правда, очень досадно мое прошлое поведение, но я находился в таком нерабочем состоянии, что ничего не мог поделать, – сказал он. – Ведь я, кажется, заснул?
– Да. Я заметила, вы были не в себе, – ответила она с легкой улыбкой, которую при достаточном кипении гормонов можно было расценить как дружелюбную. – Как вас зовут?
– Тим Холл, мисс Тильда.
Она
