подождать с выселением еще неделю.
– Макарка, где взял? – вечером, когда уже легли спать, тихо подкралась сестра.
– На базаре заработал.
– Ой, брешешь. За день-то – и десятку? Ну правда, скажи.
– Ммм…
– Скажи.
– Я сплю, не мешай.
Мать вопросов не задавала.
Макар задумался, наблюдая, как над водой у пристани кружатся, вереща, мелкие речные чайки. Если сбить голубя, то его можно и на суп, а из такой, пожалуй, ничего не сваришь.
Баржа объявила разгрузку. Рабочих, стоявших поодаль в поисках поденки, как ветром сдуло – все устремились на клич зазывалы.
Когда Макар опомнился, стало уже поздно. Работу он упустил.
– Макар! Ты?
Рабочий улыбнулся, оборачиваясь – признал голос Степана. Прежде они вместе вкалывали на чугуноплавильне. Он тогда и позвал на ту забастовку. Хотя и сам тоже не виноват особо – за компанию увязался.
Они давно не виделись. При прошлой встрече положение приятеля было едва ли не хуже, чем у самого Макара. Но сейчас он выглядел превосходно – приоделся щеголем и даже, кажется, располнел.
– Ну как дела, брат? – Степан крепко стиснул в объятиях, похлопал по спине.
– Да как… Все мыкаюсь. А ты, гляжу, неплохо?
– И то верно, не жалуюсь. Пойдем, что ли, выпьем за встречу?
Макар посмурнел.
– Не могу я уйти. Работа нужна.
Степан понял заминку правильно.
– Да брось – раз приглашаю, то и плачу. Идем.
– Неудобно как-то…
– Ну хватит ломаться, Макарка.
Степан ухватил товарища за рукав и едва ли не силой увлек в ближайший трактир. Сели, выпили и за встречу, и за прошлое. Перешли к нынешнему.
– Никуда не могу пристроиться, – заметил Макар сокрушенно, хоть и не совсем искренне. Большую часть времени он пробездельничал по поручению Червинского.
– Из-за завода? – с пониманием уточнил Степан. – Вот и меня никуда не брали.
– Но взяли же?
– Да как сказать, – рассмеялся собеседник. – Не то, что взяли, но на жизнь хватает.
– Как же ты устроился?
– Ну… Тебе-то доверять можно. Видишь, взялись мы тут втроем… Я, Ванька и Сенька с Павловской мануфактуры. Знаешь их?
Макар помотал головой.
– Толковые, – Степан поднял вверх большой палец. – В общем, есть у нас дело. Не совсем чистое… Но верное. Может, и ты подсобишь, если что. Только навар разный, сразу говорю: иной раз и «катеринка» выйдет, другой – четвертная, а порой так и червонец всего.
– Это же за сколько месяцев – «катеринка» -то?
– Да за раз же! Ну ты и тугодум.
У Макара, накануне готового продать за десятку душу, такое и впрямь не укладывалось в голове.
– А что делать надо?
– Вот
