подхватила юношу под мышку, и Атей очутился на берегу.
– Эге, не зря я вытаскивала этого налима! – ловкие женские пальцы быстро нащупали и вытащили на свет ладанки Атея.
– Хоть мал золотник, да дорог, – довольно ухмыльнулась спасительница.
– А тут что такое, самоцветы? – женщина вытряхнула на ладонь часть содержимого из кожаного мешочка, висевшего на шее Атея. – Нет, ерунда какая-то сушеная. Это мне без надобности! – и она бросила мухоморы на песок.
Обшарив юношу с ног до головы и убедившись, что ничего ценного у него больше нет, женщина поднялась, чтобы уйти, но, взглянув еще раз в бледное лицо спасенного, передумала.
– А ты ничего, парень, симпатичный. Не то, что мои парни. Пойдем со мной, сначала я тебя обсушу—обогрею, а потом – ты меня, – и она хрипловато расхохоталась.
Сопротивляться было бессмысленно: без этой женщины Атей даже не смог бы обсушиться, ведь кремень и кресало утонули вместе с силками и едой. Юноша с трудом поднялся, отжал, насколько это было возможно, одежду и побрел вслед за своей спасительницей.
Идти было недалеко. По еле заметной тропинке они вскарабкались на крутой берег, а там – лесом, поднимаясь все выше и выше, пока не оказались на вершине скалистого утеса, круто обрывающегося в реку. Высота каменной стены, удивительно гладкой, без выступов и трещин, была саженей двадцать. На вершине, впившись корнями в расщелины, росли два могучих дуба и десятка три их детишек поменьше. Внизу, под утесом, плескалась вода, закручиваясь в водовороты, из чего Атей сделал вывод, что глубина реки здесь порядочная.
Наклонившись над обрывом, можно было заметить единственный крошечный выступ, на котором с трудом разместились бы два человека, да и то стоя впритирку друг к другу.
– Ну, вот и пришли, – женщина остановилась возле одного из дубов, приподняла замшелый камень и вытащила из открывшегося тайника прочную веревку с завязанными на ней узлами.
Один конец веревки она привязала к дубу, а другой бросила вниз, на скалистый уступ.
– Спускайся! – приказала Атею.
– Да мы же на этом выступе не поместимся, – юноша взглянул вниз и отошел от края обрыва.
– Спускайся, говорю, там – вход в пещеру.
И в самом деле, невидимое сверху отверстие вело от уступа вглубь утеса, в просторную пещеру. Не успел Атей оглядеться, как спасительница оказалась рядом с ним.
– Раздевайся, сейчас я тебя сушить буду, – женщина принесла из глубины пещеры охапку хвороста и запалила его в очаге, вокруг которого было расставлено несколько гладких валунов.
– Садись сюда, а одежду на камни положи.
Привязав веревку к котелку, женщина зачерпнула из реки воды и принялась что-то стряпать. Вскоре пещера наполнилась теплом и ароматом кипящей похлебки.
Спасительница, наконец, сбросила
