спускаться по склону.
Карса осмотрел изорванное клыками запястье, затем взглянул на пса и рассмеялся:
– Ты попробовал моей крови, зверь. Уругал уже готовится схватить твоё сердце, и в том мы – ты и я – едины. Ступай, пойдёшь рядом. Я нарекаю тебя Клык.
Свора состояла из одиннадцати матёрых особей и ещё троих недорослей. Все покорно пошли за Карсой и Клыком, оставив павшего сородича единственным властителем скального уступа. Пока не прилетели мухи.
Ближе к полудню трое воинов-уридов со своей сворой спустились в общую часть трёх небольших долин, продолжая двигаться по землям ратидов на юго-восток. Преследователи явно отчаялись, раз решились так далеко отойти от своей деревни. Не менее ясно было, что охотники-ратиды избегали всяких контактов с другими поселениями. Неспособность настигнуть уридов стала для них гнетущим позором.
Карса был этим слегка разочарован, но утешался мыслью, что молва об их деяниях всё равно разойдётся и обратный путь через земли ратидов станет для небольшого отряда задачей куда более интересной и опасной.
Дэлум прикинул, что преследователи обогнали их едва ли на треть дневного перехода. Ратиды двигались медленно и высылали разъезды, пытаясь выйти на след, которого ещё не существовало. Однако Карса не стал злорадствовать по этому поводу: оставались ещё два отряда, вероятно, пеших воинов-ратидов, которые шли по лесу крайне осторожно, не оставляя почти никаких следов. И вот они в любой момент могли выйти на след уридов.
Свора шла рядом, с подветренной стороны, крупные псы без особого труда держали скорость конской рыси. Байрот лишь покачал головой, услышав рассказ Торда о подвиге Карсы; но о высоких устремлениях предводителя Дэлум почему-то умолчал.
Уриды вышли в долину: всюду темнели крупные валуны, вросшие в землю среди берёз, чёрных елей, осин и ольхи. Среди мхов и гниющих пней журчала умирающая речка, по течению то и дело встречались чёрные озерца неведомой глубины. Многие из них скрывались среди валунов и поваленных деревьев. Дальше уриды двигались медленнее, осторожно выбирая путь в лесу.
Вскоре они наткнулись на первый из бревенчатых, укреплённых глиной мостков, которые давным-давно соорудили и до сих пор временами чинили – хоть и спустя рукава – местные ратиды. Стыки поросли густой травой, а значит, этими мостками никто не пользовался, однако направление подходило воинам-уридам, так что они спешились и повели коней в поводу. Мостки скрипели и проседали под общим весом коней, теблоров и псов.
– Лучше нам разойтись подальше и на коней не садиться, – заметил Байрот.
Карса присел и внимательно осмотрел грубо отёсанные брёвна.
– Древесина ещё крепкая, – заявил он.
– Но опоры вкопаны в илистый грунт, предводитель.
– Не в грунт, Байрот Гилд. В торф.
– Карса Орлонг прав, – согласился Дэлум, запрыгивая на спину своему боевому коню. – Настил, может, и шатается, но нижние распорки его удержат. Поедем посередине один за другим.
– Мало толку идти этой дорогой, – сказал Байроту Карса, – если мы будем ползти по ней улитками.
