же говорила, что врать не умею. Объяснение прозвучало неубедительно.
– Каллен? А я его не заметил… Ого, вот это реакция! Как он, ничего?
– Кажется, да. Он где-то здесь, но пришел сам, не на носилках.
Я точно знала, что я в своем уме. Так что же произошло? Объяснить то, что я видела своими глазами, оказалось невозможно.
Потом меня увезли на рентген. Я и без него могла сказать, что все в порядке. Обошлось даже без сотрясения. Я спросила сестру, можно ли мне уйти, но она велела дождаться осмотра врача. Пришлось торчать в приемном отделении, выслушивая бесконечные извинения Тайлера и обещания загладить вину. Я изо всех сил пыталась убедить его, что со мной ничего не случилось, но он никак не мог успокоиться. Наконец я закрыла глаза и перестала отвечать ему, а он все бормотал и бормотал…
– Она спит? – спросил мелодичный голос. Я мигом открыла глаза.
В ногах моей кровати стоял усмехающийся Эдвард. Я смерила его возмущенным взглядом, хотя это было непросто – изобразить возмущение вместо восторга.
– Слушай, Эдвард, ты извини… – начал Тайлер.
Эдвард вскинул руку:
– «Нет крови – нет фола», – напомнил он спортивное правило, сверкнув зубами, и присел на край койки Тайлера, лицом ко мне. Он по-прежнему усмехался.
– Ну, каков вердикт? – спросил он у меня.
– Все хорошо, а они меня не отпускают, – пожаловалась я. – А тебя почему не привязали к носилкам?
– Меня здесь знают, – ответил он. – Не бойся, я пришел освободить тебя.
А потом из-за угла вышел доктор, и я невольно разинула рот: молодой, светловолосый, красивее всех кинозвезд, каких я только видела! Однако лицо у него было бледным и усталым, с темными кругами под глазами. Вспомнив слова Чарли, я догадалась, что это отец Эдварда.
– Итак, мисс Свон, – удивительно приятным голосом произнес доктор Каллен, – как вы себя чувствуете?
– Замечательно, – ответила я уже в который раз.
Он прошел к световому щиту у меня за головой и включил его.
– Снимки хорошие, – объявил он. – Голова не болит? Эдвард сказал, что вы сильно ударились головой.
– С головой все замечательно, – повторила я со вздохом, метнув в Эдварда злобный взгляд.
Доктор осторожно прощупал мой череп холодными пальцами. И заметил, как я поморщилась.
– Болит?
– Почти нет.
Бывало и хуже.
Услышав, как усмехнулся Эдвард, я подняла глаза и увидела его снисходительную улыбку. И зло прищурилась.
– Ну что же, можете ехать домой – ваш отец ждет в приемном покое. Но если закружится голова или появятся проблемы со зрением, немедленно приезжайте.
– А в школу можно? – спросила я, представив, как Чарли попытается окружить меня заботами.
– Сегодня вам лучше остаться дома.
Я кивнула в сторону Эдварда.
– А ему, значит, можно в школу?
