с ума сошел! Дал ему такие бабки! Десятки бы хватило. – Метек неодобрительно качает головой.
– Так бы и сказал. Откуда мне знать?
Тихонько, на цыпочках идут они по темным коридорам. Нигде никого не видно, больница кажется вымершей. Не задерживаемые никем, они проходят через большую дверь с надписью «Родильное отделение № 2» и останавливаются как вкопанные. Перед ними – грязный, зловонный коридор, у стен которого стоят кровати, а на кроватях лежат женщины; не умолкает плач новорожденных.
– Аллах милосердный, дорогая, что ты делаешь в этом коридоре, да еще и напротив параши?! – Ахмед, ужасаясь, склоняется надо мной.
– Как ты отыскал меня в этой адской бездне? – слабым голосом спрашиваю я, совершенно изнемогшая. – Боже, как мне хочется пить! Полцарства за глоток воды.
– Тебе не дают воды? – В его глазах появляются отблески гнева.
– Ты шутишь?! – сквозь слезы смеюсь я. – Даже за кровать мне пришлось бороться. Нашу первую дочь я чуть было не произвела на свет в уборной!
– Что-о-о?! – вопит Ахмед и злым взглядом окидывает все вокруг.
– Тихо, тихо, – успокаивает его Метек. – Вы что, ничего не заплатили?
– Но ведь это не частная клиника, это государственная больница! – хватаясь за голову, говорит Ахмед. – Кому платить? Сколько?
– Вы как дети, совершеннейшие дети! – Теперь уже Метек хватается за голову. – Бесплатно в нашей стране можно только умереть! Это просто чудо, что твоя бедняжка жена вообще родила. Слава богу, что не было осложнений, – облегченно вздыхает он. – А как малышка?
– Она здоровенькая и сильная, так мне сказали, – с гордостью сообщаю я. – По какой-то там шкале у нее десять баллов из десяти, хоть я и не знаю, что это значит. Кричала она нестерпимо громко, значит, все хорошо.
Я крепко вцепляюсь в руку Ахмеда, опасаясь, что он уйдет и мне придется опять быть здесь в одиночестве. Чувствую себя беззащитной и совершенно растерянной. У меня все болит, я грязная, а кроме того, даже отказалась сходить в туалет – такой он здесь отвратительный. Боюсь, сейчас я уписаюсь. Какой стыд!
Ахмед снова с ужасом осматривается вокруг.
– Метек, нужно забрать их отсюда, причем немедленно, – наконец произносит он решительно и твердо.
– Не паникуй! По крайней мере, три дня они должны оставаться под наблюдением, таковы правила. Что ты будешь делать дома, если начнется какое-нибудь заражение? На первых порах ты можешь сам не распознать инфекции, а когда начнешь принимать меры, может быть уже поздно, – возражает Метек. Идея Ахмеда ему не по душе.
– Но здесь я их не оставлю! Ни минуты более!
– Будь спокоен, любому делу можно помочь. – Метек хватается рукой за подбородок и задумывается, но по его лицу я вижу: на самом деле он все уже придумал. Он ведь знает, как живут в этой стране. – Шеф, а доллары у тебя дома есть?
– Конечно, есть, хоть и не так много. – Ахмед с надеждой смотрит на вездесущего приятеля.
