времена моего детства.
– И как же ты здесь, девочка моя, помещаешься? – Ахмед обнимает меня за плечи и одновременно осматривается. – Здесь же нечем дышать.
Он встает, сбрасывает пиджак, галстук, расстегивает ворот рубахи.
– Может, хватит устраивать стриптиз? – смеюсь я. Он безумно мне нравится, особенно вот сейчас, с раскрасневшимся лицом.
– Уф, ну и жарко у тебя тут. – Его глаза горят удивительным блеском. – Я открою окно, ладно?
Через минуту он снова садится на край дивана и нежно берет мои руки в свои.
– Тебе известно, что я очень уважаю тебя? – говорит он. – У нас обычно парень, который имеет по отношению к девушке серьезные намерения, даже не целуется с ней. Да, так принято. Но это несколько старомодные установки, моя семья их не слишком придерживается. По меркам нашей страны мы довольно-таки прогрессивны. Хотя здесь, в Польше, даже мы казались бы окружающим провинциалами из прошлого века.
– К чему ты клонишь? – Похоже, разговор с моей мамой плохо на него повлиял.
– Хочу, чтобы ты знала: я кое-что чувствую к тебе. И это чувство очень глубокое. Не мимолетное.
– Я тоже это чувствую, – шепчу я, садясь поближе и прижимаясь лицом к его шее. Ощущаю его ускоренный пульс.
– Никогда прежде… ни к кому другому…
– Я тоже, – прерываю его я.
Мы пристально смотрим друг другу в глаза, прерывисто дышим. И – впервые с момента знакомства – целуемся. Сперва робко и нежно, потом все чувственнее, со страстью. Внезапно мы теряем равновесие, заваливаемся на диван и сильно ударяемся головами о стену.
– Ой!.. – вскрикиваем оба, массируя ушибленные места, и заливаемся смехом.
– Вот это на сегодня и все по части секса, – говорю я. Мне так больно и весело, что я чуть не плачу.
– Нужно купить тебе вечернее платье для новогоднего бала.
– Знаешь, у меня средств маловато, – стыдливо сознаюсь я.
– Ты только выбери и примерь, а остальное оставь мне.
– Нет, я не могу, пойми меня, – объясняю ему. – Это будет выглядеть так, будто я содержанка, будто я тебе продаюсь.
– Но ведь это не так! – возмущается он. – Что именно ты продаешь? Свое общество? Улыбки?
– Во всяком случае, мама воспримет это однозначно, – уныло бормочу я. Признаться, мне очень хочется иметь новое платье! – Я не должна на это соглашаться…
– Ну и что же нам делать? – Ахмед задумчиво потирает свой немалых размеров нос. – О, придумал! Мы купим платье, но ты его не получишь. Переоденешься у меня перед выходом на бал, а после вечера платье останется в моей квартире. Или ты впоследствии выкупишь его, когда начнешь зарабатывать, или заберешь, когда мы оформим наши отношения.
– Ах ты хитрец! – счастливо восклицаю я и ерошу его черные волосы.
– Айда по магазинам! – Ахмед хватает меня за руку и почти бежит, довольный, словно мальчишка.
