не спутался бы с этой сукой, и она бы меня не прокляла.
Адела перебирала складки платья. «Ты ведь сама говорила, что умеешь терпеть. Терпи».
– Будь твоя воля, Артур, ты бы послушал свою семью и приказал бить меня головой о стену до тех пор, пока она не станет мягкой, как печеная груша. В этом плане мне повезло, что ты вечно где-то пропадал.
– Я бы такого не приказал. Ты тогда была такая маленькая… Тоненькая, как колосок. Не то, что сейчас, хо-хо!
Адела хотела ответить, но осеклась на полуслове. Почувствовав на себе взгляд другого человека, обернулась. В дверях стоял Адриан, его испуг быстро сменился радостью, когда он понял, что отец жив. Мальчик кинулся к нему, что-то сжимая в руках:
– Папа!
Адела зло сверкнула глазами на охрану сына, те побледнели еще сильнее. «Они ведь должны были проводить его в покои, стадо дебилов».
– Я тебя слышу, слышу. Ох, Адриан, какой же ты уже большой! – со вздохом произнес Артур.
– И сильный, папа. Я сегодня убил кабана!
– Что, сам? Или мама помогла? – с издевательской интонацией он спросил у сына.
Радость Адриана тут же улетучилась, уголки губ дрогнули, и теперь он притворялся, что рад отцу. Его родителям это было понятно.
– Сам, – твердо ответила за сына Адела.
Конечно, кабана убила не она, а охотник. Адриан не очень любил охоту, но иногда заходился в резком приступе кого-то пристрелить. «Прямо как мама». Тогда созывались охотники, егеря, они ехали в королевский лес. Находился кабан, олень, куропатка или заяц, если не находился, то один из отряда срочно ехал обратно и возвращался с кроликом в клетке. Адриану давали побегать и пострелять в него с безопасного расстояния («Ну мало ли что у этого животного на уме»), а потом водили принца кругами, пока егеря ловили и убивали животное по-настоящему, в итоге вкалывая ему под бок позолоченную стрелу маленького принца.
– Я еще пишу лучше! То есть, мой стиль стал намного лучше! – прокричал Адриан отцу в ухо, старательно улыбаясь.
– Лучше? – скривился Артур.
– Да, намного-много лучше! Вот, – Адриан отошел от них чуть подальше и открыл маленький сверток.
Когда сын двинулся в сторону, Адела непроизвольно потянула к нему ладонь, сама этого даже не заметив. Мальчик, который как и многие дети считал, что если будет хорошо себя вести, то ничего плохого ни с ним, ни с его близкими не произойдет, начал читать:
– «Меня зовут Адриан Ариан, я – наследный принц королевства Восточной Латирии и Острова. Мне девять лет. Моя мать»…
Вдруг Артур нарочно закашлял, и Адриану пришлось остановиться.
– Дорогой мой, я бы с удовольствием послушал тебя дальше, но совсем слаб стал. Совсем. У меня так голова болит, давай я послушаю тебя завтра, а?
Адриан с каждым его словом по-настоящему, как это могут только дети, расстраивался все больше, и молча вышел из покоев. Еще несколько мгновений и из коридора послышался тихий, тщательно скрываемый плач. Адела поспешила
