много всего навалилось.
– Ой, а что я тебе сейчас расскажу, – Ника садится рядом со мной. Руки ее дрожат, – Лучше бы ты не уходила вчера.
– Почему? – спрашиваю я и чувствую, что от меня пахнет одеколоном Вадима.
– Я расскажу тебе все по порядку, и ты сама увидишь, как это все ужасно.
Ника, сбиваясь и постоянно переходя на эмоции, начинает рассказывать мне о разговоре, который она услышала вчера.
– Понимаешь, я спустилась в ту маленькую комнатку, за камином. Там, на книжной полке было собрание сочинений Толстого. Я хотела взять пятый том и вернуться к себе. Слышу – в столовую заходит Тамара со своей подружкой. Но она же думала, что я сижу, как всегда, в своей комнате! И они начали болтать. А я, конечно, осталась там, потому что я, во-первых, была в пижаме, а, во-вторых, мне, конечно же было интересно, о чем они будут говорить. Ты меня понимаешь?
Я, конечно, ее понимала. Хотя должна была сказать, что так делать нехорошо. А, впрочем, почему я должна здесь со всеми нянчиться? У нее есть родители! И ей уже не пять лет. Слава Богу, тринадцать!
– И знаешь, что я узнала? У Тамары есть любовник! Представь!
– Почему ты так решила? – спрашиваю я, хотя мне, конечно, не подобает задавать девочке такие вопросы.
– Потому что она прямо об этом говорила! – вскрикивает Ника, думая, что я сомневаюсь в ее словах. Уж я-то знаю, насколько прямо Тамара может говорить о таких вещах. – И еще она говорила, что папа старый и нудный, Вадька и я – противные и избалованные, ты – глупая и ограниченная, а она сама – несчастная и одинокая. Представляешь? А потом показывала подружке весь дом. Хорошо еще, что не завела ее ко мне.
– Да не переживай ты так! – говорю я ей. Я не знаю, что должна чувствовать тринадцатилетняя девочка, узнав все эти новости. – Тебе-то какое дело? Это все взрослые дела! Не бери в голову.
Ника смотрит на меня круглыми глазами.
– И папе не говорить?
– Зачем? – спрашиваю я. Господи, во что я лезу!? Ну и семейка!
– Как это – зачем? – вытаращивает глаза Ника, – пусть он выгонит ее!
– Ты думаешь, ему станет лучше? – спрашиваю я, хотя я никогда не была уверена, что лучше – знать или не знать.
– Может, ты сама скажешь? – спрашивает Ника.
Только этого мне не хватало!
– Может быть, ты поняла что-то неправильно? Женщины часто болтают о всякой ерунде! – я сама не верю в то, что говорю.
– Ну конечно! – возмущается Ника, – я такая дурочка, что ничего не поняла.
– Смотри сама, – говорю я и мне стыдно за свои слова.
– Может мне сказать ей об этом? Что я все слышала? И она сама исчезнет?
Я не знаю! Не знаю, как лучше!
– Я подумаю, – говорю я, взваливая на себя очередную головную боль, – а ты пока постарайся забыть.
– Я не могу забыть об этом. Я хочу, чтобы она ушла!
