же на недосказанное Галей он ответил:
– Понял. Кстати, у Льва Гаврилина есть забавная миниатюра: «Приглашал кот соловья в гости: «Прилетай запросто: может, и споешь… Если успеешь!»
Галя улыбнулась, взяла чашку, кивком приглашая Виктора угощаться, села рядом.
Виктор, смущаясь, кофе пригубил, отломил кусочек печенья…
Его трясло от ее присутствия, отнюдь не образно обдавало жаром. И он, наверное, умер бы, догадайся она, что именно он чувствует. Но в то же время Виктор испытывал непередаваемое блаженство, о котором и мечтать не осмеливался еще несколько часов назад.
Галина между тем – не врут люди про женскую интуицию! – о его переживаниях догадывалась.
– Кушай печеньице, Витенька, не стесняйся! Сама, между прочим, готовила!
– Из твоих рук, милая, я готов выпить даже яд, – пробормотал Виктор, не переставая про себя удивляться: и с чего его вдруг понесло игривым тоном озвучивать всякую фигню?
Галя всплеснула руками:
– Ну вот! Гадюкой обозвал! – и легонько ударила его кулачком в бок.
На несколько секунд Виктора замкнуло – точно так же, как в начале октября, когда на субботнике по очистке школьной территории расшалившийся Валерка Карасик нечаянно толкнул Галину в его сторону.
Потом он с удивлением подумал: «Фигня фигней, а действует!» – и почти расслабился.
Он пытался шутить. Вернее, не в силах преодолеть смущение, утрировал его, якобы юмористически смущение изображая:
– Да что ты, Галя! Гадюки – они, хотя и красивые, но маленькие. Я сравнил бы тебя с анакондой, которая душит жертву, обнимая.
Галя с наигранным испугом отодвинулась от него в угол дивана, черные, с антрацитовым блеском глаза ее с прыгающими в глубине веселыми бесенятами выразительно сощурились.
– Про «обнимая» не по сюжету. С вами все ясненько, Виктор Свидригайлович, – она обличительно погрозила пальчиком. – Потаскун! Кто про что, а вшивый все про баню!
– Неправда ваша, – Виктор «обиженно надул губы». – И не вшивый я вовсе.
– Ага! Значит, насчет потаскуна не против?
– А чё сразу потаскун? Вполне здоровая реакция, между прочим, юношеского организма на присутствие очаровательной девушки, – Виктор, чем дальше, тем больше обалдевал от того, что способен говорить с Галей в привычной ему насмешливой манере, которую давно уже выработал для общения с другими девчонками и которую озверело ненавидел, потому что не мог не презирать девчонок, позволявших разговаривать с ними в подобном тоне.
– Та-а-ак… Еще слово на эту тему, и мы услышим звук пощечин!
Виктор поднял руки:
– Сдаюсь, верю, молчу! – снял с гвоздя гитару, провел по струнам, проверяя настройку, и с чувством пропел:
Я играла в мяч ручной
За спортивные награды,
И была я центровой,
И ударчик был что надо!
Я авосечку свою
Из руки
