тут ей в голову, очевидно, пришла новая идея, потому что она сказала:
– Давай-ка ты приляжешь на скамейке на несколько минут, а потом попробуешь съесть немножко винограда, а я подожду тебя и сама съем кусочек чего-нибудь вкусненького. Ты точно не хочешь этого цыпленка?
Молли сделала так, как ей было сказано, откинулась на спинку скамейки и стала по одной лениво отщипывать виноградины, наблюдая за тем, с каким аппетитом ее собеседница принялась за цыпленка и конфитюр, запивая все это вином из бокала. Она была настолько красива и изящна в своем трауре, что даже та поспешность, с которой она поглощала угощение, словно боялась, что кто-либо застанет ее за этим действом врасплох, не мешала Молли восхищаться всем, что она делала.
– Ну что, милочка, ты готова идти? – поинтересовалась женщина, съев подчистую все, что было на подносе. – Ладно, идем, ты уже почти доела свой виноград, умница. А теперь я отведу тебя к боковому входу, и мы поднимемся ко мне в комнату, где ты сможешь прилечь на часик-другой. После сна головная боль у тебя непременно пройдет.
И они двинулись в путь. Клэр несла пустой поднос, к некоторому стыду Молли; но девочка и так едва-едва переставляла ноги, так что предложить свою помощь в чем-либо еще попросту опасалась. «Боковой вход» оказался каменной лестницей, ведущей из приватного декоративного сада в приватный же холл, застеленный циновками, или переднюю, в которую выходило множество дверей и в которой стоял легкий садовый инвентарь, а также луки и стрелы, принадлежавшие молодым девушкам из особняка. Должно быть, леди Куксхейвен заметила, что они идут, потому что встретила их в холле, едва они успели войти туда.
– Как она себя чувствует? – спросила леди Куксхейвен, после чего, окинув взглядом тарелки и бокалы, добавила: – Надеюсь, ничего серьезного! Клэр, ты, конечно, молодец, но принести поднос мог бы и кто-нибудь из мужчин. Такая погода уже сама по себе является сущим наказанием.
Помимо воли Молли вдруг захотелось, чтобы ее красивая спутница поведала леди Куксхейвен о том, что это она расправилась с плотным ленчем, но той, похоже, подобная мысль даже не пришла в голову. Клэр ограничилась тем, что сказала:
– Бедняжка! Она еще не пришла в себя. По ее словам, у нее болит голова. Я намерена уложить ее в собственную постель, чтобы она немножко поспала.
Молли услышала, как леди Куксхейвен, смеясь, что-то сказала мимоходом Клэр. Девочка готова была провалиться сквозь землю, поскольку ей послышалось, будто она проговорила нечто вроде: «Скорее всего, просто объелась». Однако же Молли чувствовала себя слишком скверно, чтобы долго терзаться подобными мыслями. Маленькая белая кроватка в милой и прохладной комнате неудержимо влекла ее к себе. Легкий ветерок шевелил муслиновые занавески на распахнутых окнах, в которые вливался сладкий воздух из сада. Клэр укрыла ее легкой шалью и задернула портьеры, отчего в комнате стало уютно и темно. Когда она уже собиралась уходить, Молли приподнялась на локте.
– Прошу вас, мадам, не позволяйте
