ты вроде не старик…
– И еще, парень, имей в виду, – вмешался Груздев, – забудь о таком понятии, как официальное время окончания рабочего дня, а также гарантированные Конституцией выходные. Это я тебя предупреждаю в плане того, чтоб ты подумал, обзаводиться ли семьей. Мы-то с Максимом – два одиноких волка…
– Зато звание повысим быстро, ну – где-нибудь через полгодика, – обнадежил Карлсон. – Будешь старлеем. Со всеми вытекающими. То бишь прибавкой к зарплате.
Алексей никак не мог прийти в себя от всего услышанного, он с трудом воспринимал перекрестные потоки информации.
– Я согласен, – просто сказал он. – Улаживайте вопрос с моим начальством.
– Слушай, а он мне нравится, – покачал головой Груздев. – Умеет принимать быстрые решения, к тому же – оптимальные. Это, Макс, признак настоящего оперативника.
Счастливый и слегка захмелевший Матушкин вдруг ляпнул:
– Товарищ подполковник! Разрешите обратиться?
Карлсон важно кивнул.
– Это правда, что когда-то вы в одиночку взяли банду Гомулы?
За столиком почему-то повисло тягостное молчание. Груздев подхватил Алексея под руку и повел его к стойке со словами: «Давай-ка, сынок, сходим взять еще по кружечке».
Пока девушка наливала им пиво, Груздев тихо сказал Матушкину:
– Да, это правда. Басов действительно в одиночку задержал и доставил в отделение банду Гомулы, которая наводила ужас на всю Москву в конце восьмидесятых. Ты тогда еще пацаном был… Только, Малыш, не говори об этом при Карлсоне, для него эти воспоминания весьма болезненны.
Потом Алексей узнал, что для Басова воспоминания о давнишней схватке с бандой Гомулы были неприятны по одной простой причине: они переносили подполковника в период его жениховства. Той летней ночью 89-го тридцатидвухлетний Максим Басов сидел на лавочке в парке Горького со своей любимой девушкой Анастасией, которая была моложе его на двенадцать лет. Он лихо трепался о своих подвигах, а юное создание заворожено внимало его рассказам.
Вдруг мимо них четверо пьяных парней протащили плачущую и слабо отбивающуюся девчушку. Максим вскочил со скамейки и окликнул их довольно мягко:
– Эй, мужики, это не дело! Надо бы по согласию…
Четверка от такой наглости обалдело остановилась, и жертва, выскользнув, умчалась к выходу из парка. Теперь отморозки плотной стенкой надвигались на Басова. Тот, не долго думая, выхватил табельный пистолет и выстрелил в воздух со словами:
– Всем стоять, милиция!
Один сунул было руку в карман, и Максим мгновенно прострелил ему правое плечо. И тут же, не мешкая, определил главаря и выстрелил ему в лодыжку. Оба повалились на асфальт, а остальные двое утратили волю к сопротивлению и подняли руки вверх. На выстрелы уже спешил милицейский патруль…
В отделении, куда все были доставлены,
