мой ответ будет: НЕТ!
– Но, де-э-э-э-тка…
– Я – не твоя детка! – кричит она.
Хесус смотрит на Ракель и, судя по его лицу, не узнает ее. Да я и сама ее не узнаю!
Вдруг, к нашему всеобщему удивлению, поднимается Хуан Альберто и, держа Ракель в своих объятиях, с серьезным и угрожающим видом говорит моему бывшему свояку:
– Послушай, чувак, этой милой дамочке не о чем с тобой беседовать. И с этого момента всякий раз, когда ты будешь звонить ей на мобильный, тебе придется иметь дело со мной. Ты уже утомил нас своими звонками и своей настырностью. Она не желает ни завтракать, ни обедать, ни ужинать с таким типом, как ты. Во-первых, потому что она этого не хочет, а во-вторых, потому что эта красивая девушка теперь со мной, а я – большой собственник. То, что принадлежит мне, – только мое, и я не позволю, чтобы кто-то прикасался к моей женщине. Перечисляй ей алименты, ты обязан это делать, поскольку ты – их отец, а что касается моей королевы, то теперь я буду о ней заботиться. Поэтому чеши отсюда и исчезни, чтобы я тебя не видел, понятно?
У меня отвисла челюсть…
Шок…
Я моргаю от удивления, когда сестра в обнимку с огромным мексиканцем смотрит на своего бывшего и с довольной улыбкой говорит:
– Хесус, ты все слышал. Прощай!
– А девочки…
– Можешь навещать их каждый раз, когда тебе захочется. Об этом не волнуйся, – уверяет его Ракель.
Когда тупица наконец переваривает случившееся, то разворачивается и уходит. Как только он скрывается из виду, сестра меняется в лице после своей дерзкой выходки и, глядя на Хуана Альберто, испуганно бормочет:
– Спа… Спасибо за помощь.
Тогда он, освобождая ее от своих объятий, садится на прежнее место и, окинув взглядом всю Ракель, сладким голосом произносит:
– Всегда к твоим услугам, красавица.
– Черт, – шепотом произношу я, а Эрик начинает хохотать.
Как он может смеяться в такой момент?
Понимая, что сестра абсолютно растерялась после случившегося, решаю вмешаться. Взяв ее за руку, тяну за собой, подальше от насмешливых взглядов.
Войдя в дамскую комнату, отпускаю ее. Она открывает кран и умывается холодной водой. Я не решаюсь начать разговор. Тут Ракель сама восклицает:
– Ах, булочка…
– Я понимаю…
– Ах, бу-у-у-у-у-лочка, я вся горю.
– Это нормально.
Совершенно растерявшись, моя благопристойная сестра спрашивает:
– Я действительно сделала то, что сделала?
– Да.
– Серьезно?
– Я была свидетелем. Ты это сделала.
– Я только что целовалась с… с… Хуаном Альберто?
– Да. – И видя, что она не реагирует, добавляю: – Ты только что сделала первый шаг к своей необузданной интрижке, чему он был весьма рад. Ты лишь забыла сказать певучим голосом: «Сладкий!»
Сестра хлопает ресницами.
