или в переносном смысле?
– А что, есть какая-то разница? – спрашивает она. – Почему ты такой тупой?
– Не знаю, зайка, наверное, в генах что-нибудь не так.
– Не неси чушь! Тебе не нравится, как зовут Бакстера Пристли, но при этом ты дружишь с людьми, которых зовут Лапуся, Голубь и На-На.
– Ну и что? – наконец выпаливаю я. – А ты спала с Чарли Шином. У всех есть свои маленькие недостатки.
– Лучше бы я поужинала с Бакстером, – цедит Хлоя.
– Солнышко, ну что ты! Выпей немножко шампанского, попробуй фруктового мороженого. Сейчас дунем и сразу успокоимся. Кстати, кто такой этот Бакстер?
– Ты встречался с ним на матче «Никс»[25].
– Боже мой, конечно: новый тип мужчины-беспризорника, недокормленного, со сбившимися в колтун волосами, вид как у постоянного пациента наркологической клиники… – Я тут же осекаюсь и бросаю нервный взгляд на Хлою, но затем нахожу изящное завершение реплики. – Эстетика гранджа нанесла непоправимый ущерб облику американского мужчины, зайка. Невольно вспомнишь с тоской восьмидесятые годы.
– Только ты способен брякнуть такое, Виктор!
– Тем не менее я уже обращал внимание, что на матчах «Никс» ты постоянно флиртуешь с Джон Джоном.
– Можно подумать, ты не бросил бы меня, подвернись тебе случай переметнуться к Дэрил Ханне.
– Солнышко, если бы я искал рекламы, я бы переметнулся к Джон Джону. – Я замолкаю на мгновение, облизываю губы, гляжу в потолок и роняю: – А что, гм, как ты думаешь… такое в принципе возможно?
Она отвечает мне выразительным взглядом.
Я обнимаю ее со словами: «Иди сюда, зайка!» – и целую опять. Моя щека становится влажной, потому что волосы Хлои всегда влажны от кокосового масла.
– Зайка, почему у тебя всегда волосы мокрые?
Люди с видеокамерами с Fashion TV снуют повсюду, и я вынужден попросить Клифа передать Эрику, чтобы он принял все меры, дабы они не оказались поблизости от Хлои. Музыка М People перетекает в какую-то песню Элвиса Костелло среднего периода, которая постепенно превращается в нечто из последнего альбома Better Than Ezra. Я заказываю порцию малинового шербета и пытаюсь развеселить Хлою, мурлыкая на мотив Принса: «Она ест малиновый шербет… типа того, что делают в Bowery Bar…»
Но Хлоя угрюмо смотрит на свою тарелку.
– Дорогая, это всего лишь сельдерей. В чем дело?
– Я на ногах с пяти утра, и мне хочется плакать.
– Эй, а как же званый обед в Fashion Café?
– Я сидела и смотрела, как Джеймс Трумэн ест гигантский трюфель, и от этого мне стало совсем не по себе.
– Потому что… тебе тоже хотелось трюфель?
– Нет, Виктор! Боже мой, ты совсем ничего не понимаешь!
– Господи, я тебя умоляю! Чего ты от меня ждешь? Чтобы я уехал на год во Флоренцию изучать поэзию эпохи Возрождения? В то время как ты удаляешь волосы с ног воском в салоне Elizabeth Arden десять раз в месяц?
– И
«Нью-Йорк никербокерс», нью-йоркская баскетбольная команда лиги НБА.
