на Нобелевскую премию, сломался ли он под давлением авторитета Эйнштейна и его, назовем так – «сподвижников», но пошел на небывалый в истории физики и математики – самых строгих наук (!) компромисс! Он согласился с Эйнштейном, что «свет – это одновременно квант, то есть частица, и волна, как показывали его математические исследования!.. Больше того, он вывел (совесть, возможно, мучила!) теорию неопределенности: в квантовом мире 1) ничего нет определенного (так, о кошке, посаженной в квантовую клетку, нельзя с определенностью сказать: жива она или мертва! Любое утверждение о кошке тут же превращает ее состояние в противоположное! Так, вы утверждаете на основании самый точнейших физико-математических «наблюдений», что «кошка жива». И это ваше утверждение тут же оказывается ложной, ибо «убивает» кошку. Вы пытаетесь, извинившись, исправить положение вещей, и утверждаете, что кошка мертва! И это ваше утверждение, повторяю – безукоризненное с точки зрения физико-математических формул, тут же становится ложным, ибо кошка сразу оживает!..
…Не знаю, на что рассчитывал Эйнштейн, абсолютизируя квантовый мир. Даже в рамках его «теории» нет запрета на «дробление» – появились кварки. А вместе с ними… физико-математический парадокс. А именно, если вы описывает кварк, то одновременно ваши физико-математические формулы оказывается… есть формулы, описывающие всевозможные «Вселенные». Бесконечно малое оказывает бесконечно большим, и, наоборот: бесконечно большое (например, в австро-физике) оказывается бесконечно малым…
2) Работая в квантовом мире, физик оказывается… создает его! В философским языком говоря: «нет объекта без субъекта» Но тогда, как говорили древние (Сократ устами Платона) – нет субъекта без объекта!.. Ретивые «окологении» (простите неологизм мой!) уже подсчитали, когда исчезнет наша планета Земля! Когда «растает» или «остынет» Солнце… Когда черт утащит Луну…
…Давайте передохнем! Баба Люба, я заслужил миску похлебки, а то выпить очень хочется и сигару «гаванскую» искурить…“ Баба Люба, явно находясь под впечатлением рассказа Николая, открыла было рот, чтобы ему ответить, но ее опередила Саша. Повернув лицо в сторону Фруентова и смотря ему в глаза, сказала по-английски: „coffee, tea or me?“ Профессор опустил голову, выдержал паузу, а потом сказал: „Деточка, перефразируя Константина Эдуардовича Циолковского, скажу: «Тебя ослепляет …отдаленность от настоящих мужчин, которых ты, несомненно, достойна!»
«Ясненько, товарищ профессор! Как вернусь в Москву, тут же поступлю в медицинский институт и в кружки бальных танцев и хороших манер… Извините, больше не буду… навязываться!»
«Садись, пять!» – улыбаясь, сказали в один голос два профессора – Николай Константинович и Владимир Николаевич…
…«In the business of production and logistical deliberations we sometimes forget to look at the world with the amazement and wonder of a child… To slow down and connect more intimately with all of life. What reminds you to connect with the wonder of the world?»7
В суете производственных и логистических дискуссий мы иногда забываем смотреть на мир с удивлением… удивлением ребенка… Для этого нужно остановиться, вырвать себя из потока повседневности, замедлить время и соединиться кожей со всей жизнью. И нам непременно откроется чудо Света, в котором мы живем!
