сачками собак, помещая их в клетки, а потом отправляя на фабрики…»
«Так, вот друзья мои, – начал Фруентов, возвращаясь с пятичасового осмотра плантации женьшеня в ограде „имения“ бабы Любы, с ним были все, – открою я вам один секрет… В 20—30 датский физик, лауреат Нобелевской премии в 37 лет, создал современную физику. Имя его – Нильс Хенрик Давид Бор. Но мы живем в ином мире, чем тот, который предполагал Нильс Бор. Мы живем в мире Альберта Эйнштейна. Этот человек встал во главе величайшего заговора против любых физико-математических картин объективной реальности, которые не соответствовали бы „его“ модели мироздания. Эйнштейну много, что приписывают. Но, если отбросить не понятную с точки зрения обычного человека, физико-математическую терминологию, то все открытия Эйнштейна, сводятся к одной формуле: E =mc2. И двум „магическим“ заклинаниям: „квант“ и „теория относительности“. Так вот, мистификация женьшеня, имеет под собой реальную почву. Эта травка, а женьшень является травянистым растением, своим поведением в видимом нам мире, опровергает все эйнштейновские законы, ибо она не признает: 1) теории относительности; 2) вытекающих из этой теории представлений о времени и пространстве; 3) и что свет – самое быстрое, что есть в мироздании…»
«А, можно, как-нибудь по нагляднее проиллюстрировать „махинации“ Эйнштейна на примере чудо-травы женьшеня, самого корня жизни, так похожего на человека!» – спросила Саша.
«Попробую, но не знаю, смогу ли!» – Ответил Николай Константинович, с явной благодарностью посмотрев на Сашу, ибо остерегался, что из-за усталости никто не будет его слушать, а ему очень хотелось поделиться мыслями, которые его обуревали!..
…«Девственный лес Сихотэ-Алиня стынет в объятиях жгучего мороза. Гнутся до самой земли ветви молодых пихт и елей под тяжестью снежной кухты. Наступил первый месяц весны, а свирепая пурга наметает глубокие сугробы, тщательно укрывает сопки ослепительно белым снегом.
Лишь в одном месте, среди мрачных гранитных расселин, черным пятном зияет вход в пещеру. Едва приметный след вьется между дряхлыми кедрами. В пещере вечный полумрак. Днем здесь холоднее, чем снаружи. На сухой черной земле, устланной истлевающими листьями, дремлют два маленьких тигренка. Суровый лес безмолвно встретил появление на свет тигрят, но заботливая мать проявила к ним столько внимания и ласки, что все опасности, таившиеся в лесных дебрях, отступили от полосатых малышей. Под надежной защитой тигрицы им не были страшны ни холод, ни многочисленные кровожадные враги. Безмятежно спали брат и сестра, пригревшись у теплого материнского бока. Сестренка имела удивительную окраску: ее светлую пушистую шкурку покрывали широкие желтые полосы. Этот золотистый цвет немало поразил бы и привел в восторг натуралистов, мать же не обращала внимания на редкую для тигриного рода окраску своей дочери. Люди впоследствии назовут ее Ригмой. Много
