не скажет. В Викторе я тоже уверена, так что бояться нам нечего.
Какое-то время мы лежим молча. Дыхание Эль становится ровным и спокойным, она больше не плачет. Надеюсь, что сестра уснула. Рядом с ней чувствую себя комфортно и уютно. Защищено. Мои веки становятся тяжелыми, не смотря на то, что мысли о других выживших людях не покидают моего сознания, ощущаю, как надвигается сон. Но внезапно он вновь прерывается шептанием Эль. Она не спит.
– Ты еще здесь? – спрашивает сестренка.
– Да, – тихо отвечаю я.
Несколько секунд она молчит, затем продолжает.
– Я не хочу жить так, как он сказал, Ария, – шепчет Эль. – Я не хочу быть ничьим рабом.
Глажу Эль по голове, даже не представляя, что ей ответить. И внезапно она выдает сумасшедшую идею.
– Давай сбежим! – внезапно говорит она.
Сонное состояние мгновенно улетучивается.
– Мы не можем, – отвечаю ей.
Эль всего двенадцать лет, но сейчас мне кажется, что она гораздо старше меня.
– Почему?
– Это очень опасно.
– Ну и что, – упрямо говорит сестра.
– Это палка о двух концах, – шепчу я как можно тише. – Пойми, мы не можем подвергать такому риску своих родных. Если мы даже найдем дверь в стене и попытаемся сбежать, а нас поймают, то казнят на месте. Думаешь, члены совета такие глупые и не охраняют выход из города?
Эль обреченно вздыхает.
– Родных, – горько произносит она. – У меня больше нет родных.
– Не говори так, – прошу я. – А как же я, мой отец, Виктор и Олдос. Мы – твоя семья. И мы тебя очень любим.
В подтверждении своих слов еще крепче обнимаю Эль и чувствую, как увлажняются мои глаза. Сердце снова сжимает жалость к сестренке и ее трагичной судьбе. Не замечаю, как засыпаю.
В следующий раз открываю глаза уже утром. Сквозь стеклянную крышу пробиваются первые солнечные лучи. Эль сопит на моем плече. Окидываю взглядом комнату и замечаю папу. Он уже встал и сидит на стуле ко мне спиной. В его руке кружка с горячим напитком. Отец смотрит на пробуждающийся от спячки город, а, может, на виднеющуюся вдалеке глухую виноградную стену. С пятого этажа хороший обзор. Кто-то из соседей уже готовит завтрак, но большинство жителей Стекляшки еще спит. Сегодня нам не нужно идти на работу, в единственный на неделе выходной мы можем хорошенько выспаться.
Заниматься домашними делами или ничегонеделанием можно до обеда. Потом мы должны собраться на городской площади, чтобы стать свидетелями ежегодной церемонии казни. Кого-то ждет участь непосредственного участника. Для кого-то из нас этот день станет последним днем жизни. Сегодня кто-то лишится своих родных и близких. Они уйдут навсегда и больше никогда не вернутся. При мысли об этом мое сердце начинает учащенно биться. Что, если этим кем-то будут я?
