правду сочинить. И он принялся сочинять. Сочинял долго, мудрил, ходил какими-то задними дворами, околицами, потом лесом, полем-полем, чужим огородом, но в конце доказал то, что написано в вопросе билета. Ощутил легкую гордость, разбросал исписанные листы по столу, создавая рабочую и даже несколько интимную обстановку, как бы наводя мосты: «Мы тоже неким образом действующие математики. За Уралом, разумеется».
Но вторая тема незнакома в принципе. Ничего нельзя доказать, используя термины, смысл которых неизвестен. Тут и для вида не поумничаешь. Вот так просто рушатся дутые авторитеты. Учиться надо было лучше, а не девушек будить по утрам. Как Бармин ни сопротивлялся страху позора, но уже начал покрываться липким потом грядущего фиаско. Чего там извиваться зря у доски? Не проще ли встать во весь рост, отдать билет, забрать зачётку и до завтра? А билет? А мама? Нет, не проще, надо сражаться.
– Вы что, действительно, так думаете, – продувая заклинивший нос поинтересовался Пахлеаниди у Колокольчик, которая пыталась что-то доказать с мелом в руках, – или просто хотите нас здесь рассмешить?
– Тут же не КВН. Чего бы я кого-то смешила?
– Да? – поразился Пахлеаниди. – А я вот, представьте себе, подумал, грешным делом, что попал на КВН. Что за домашние заготовки вы мне тут выкладываете? Совсем забыли о жюри? Я здесь единственное жюри, и это жюри полагает, что надо еще позаниматься, прежде чем выходить на экзамен. Да-с! Представьте себе, перед экзаменом надо заниматься! Берите зачетную книжку и до свидания. Следующий!
Колокольчик ушла с гордо поднятой головой, почти весело, во всяком случае – без слез. Перебирая зачётки и составляя из них аккуратную стопочку, Пахлеаниди заметил в одной зеленоватое инородное составляющее, заинтересовался и выхватил его. То был купейный билет Юрика, который он забыл вынуть из зачетки, вложив при покупке.
– А кто это здесь билет уже купил? Удивительное, надо сказать, самомнение присуще современному студенчеству. Купит иной человек билет – и скорей в зачетную книжку вставлять: смотрите, профессор, я вас не боюсь! – он рассмотрел дату на билете: – Да-да, вообще в грош не ставлю, сегодня же уеду домой. Топология такая тривиальная наука, которую сдать ничего не стоит. А товарищ этот у нас будет… – полистал книжку. – Товарищ Бармин так в себе уверен, что… Есть здесь Бармин?
Юрик сказал «да» и встал.
– Так это, значит, вы.
– Я.
– Хорошо же, при случае на деле проверим глубину ваших познаний. Естественно, со своей стороны гарантирую полную… беспристрастность и честную оценку. Коли ответите отлично, так и получите, а ответите негодно, придется другой раз прийти, а уж сегодня-то бегом… на вокзал, билетик сдавать, – улыбка профессора сделала его рот шире, но таким же прямым и плотно сжатым.
Впрочем, просуществовав под носом, как новый искусственный элемент, миллионную
