ещё больше сам, да и других путает. До того дошли, что разум свой обвинили во всём. Дескать, не всегда он сознательно мыслит, а и бессознательно иногда. Во как. А Фёдору Михайловичу только это и надо. Он, как о новом узнаёт, так сразу и туда. Наши распри его не интересуют. Мы для него, как не назовись, все противны. Хотя, честно говоря, и к нам похаживать начал было. Нет сомнения, что желает он не только дух человека поработить, но и душу человека отвоевать у нас. Одно неудобно. Он в Россию сейчас попал. А там с церквями сейчас полный бардак. Ему не понять, куда и сунуться-то. Вот и мается. А тут как раз и новые религиозные учения подоспели, где вообще никаких богов и в помине нет. Так что он и там теперь. А более всего ему своё создать охота. Есть средство против него. Есть. Только надобно, чтобы сам Иван Иваныч помог, иначе никак. А что? Уже сколько богов разных на Землю приходило. Одного только Ивана Иваныча ещё не было. Всё у меня.
Речь Вениамина особого впечатления не произвела. Но гул обсуждений стоял приличный.
– И Игната-то толком не понять было, тут ещё Вениамин учудил.
– Ему можно. Что не скажет, всё пройдет.
– Нет, кое-чего я уловил, но…
– Да ясно всё. Взять пару ближайших сподвижников, да с Иваном Иванычем, э-эх…
– Хватит, братья, смотрите, Аркадий встал, видать тоже наболело что. Он попроще. Может и поймём чего.
– Разреши и мне дополнить, – обратился Аркадий к Ивану Иванычу.
– Разрешаю.
– И Игнат, и Вениамин правильно указали на слабость Фёдора Михайловича. Но не сказали они о нашей слабости. Слабость наша в том, что всё, что даём людям, всё против нас со временем и оборачивают. Ты хоть что, Иван Иваныч, людям не принеси, всё со временем во вред нам и себе начнут использовать. Природа это людская. А всё, что связано с природой человека, всё это во власти Фёдора Михайловича. И ничего сделать нельзя тут. И правду не всегда говорить умеем. А сами при этом учим людей быть честными. Противоречие возникает в умах людей. Сомневаться они начинают на наш счёт. Фёдор Михайлович и пользуется тем. Но надо его перехитрить. Ведь он как рассуждает. Ну дашь ты им новенькое что-нибудь, так он это новенькое возьмёт, изучит и направит в другую сторону. Уж сколько раз так было. Всё либо сектой в новой религии стало, либо в партию обратилось или политическое движение, либо революцию. А надо так дать им, чтобы не смог Фёдор Михайлович организацию на том создать, церковь новую или движение какое, вроде партии или другой какой общественной или политической организации. Ты уж подумай сам.
– Ещё больше туману напустил.
– У них с Вениамином это болезнь какая-то. Я их давно знаю.
– Аркадий дело говорит.
– На Ивана Иваныча и уповать остаётся только что.
– Вы о чём это?
– Я говорю,
