style="font-size:15px;"> – Вы предлагаете голодному пить за здоровье обжоры, – возражает Герритсзон.
– Господин Герритсзон хотеть девушка? – Хори – воплощенная заботливость. – Мой слуга приводить. Сказать, какая надо. Толстая? Узкая? Тигрица? Котенок? Ласковая сестра?
– Мы бы все не отказались от ласковой сестрицы, – вздыхает Ари Гроте, – да где денег взять? Сколько с тебя сдерут за то, чтобы разок покувыркаться с девкой из Нагасаки, это ж можно в Сиаме целый бордель купить. Господин Ворстенбос, а нельзя ли какую субсидию на этот счет организовать от Компании? Пожалейте беднягу Оста: если брать официальное жалованье, ему на это женское утешение год горбатиться.
– Воздержание никому еще не вредило, – отвечает Ворстенбос.
– Но господин управляющий, если здоровый мужчина не дает выход своим, э-э… естественным потребностям, это может его толкнуть в объятия порока!
– Господин Гроте, вы скучать без своя жена, – спрашивает Хори, – которая там, в Голландии?
– «К югу от Гибралтара, – цитирует капитан Лейси, – все мужчины – холостяки».
– Вот только Нагасаки, – замечает Фишер, – значительно севернее Гибралтара.
– Гроте, – говорит Ворстенбос, – а я и не знал, что вы женаты.
– Да он не любит об этом говорить, – поясняет Ауэханд.
– Тупая коровища с Западной Фрисландии. – Повар облизывает потемневшие зубы. – Я, господин Хори, только и вспоминаю о ней, когда молюсь, чтоб турки устроили набег на их деревню и умыкнули эту гадину.
– Если жена не по нраву, – спрашивает переводчик Ёнэкидзу, – почему не развестись?
– Легче сказать, чем сделать, – вздыхает Гроте, – в так называемых христианских странах.
– Тогда, – Хори кашляет, поперхнувшись табачным дымом, – зачем жениться?
– О-о, господин Хори, это долгая и грустная повесть, вам будет неинтересно…
– В свой прошлый приезд домой, – любезно начинает Ауэханд, – господин Гроте стал ухаживать за юной наследницей, проживающей в солидном особняке на Ромоленстрат. Девица рассказывала, что ее папенька, будучи слабого здоровья и не имея наследников мужского пола, мечтает передать ферму в надежные руки зятя; при этом она горько жаловалась – дескать, разные прощелыги выдают себя за достойных женихов, а сами – голь перекатная. Господин Гроте согласился с тем, что море Брачных игр кишит хищными акулами, в то же время сетуя, что к молодому parvenu[6] из колоний относятся с предубеждением, будто ежегодный доход с плантаций на Суматре отчего-то хуже наследных денег в старой доброй Голландии. Через неделю голубков поженили. Наутро после свадьбы хозяин таверны выставил им счет, и тут каждый из них говорит супругу: «Заплати по счету, радость души моей». Но к их неподдельному ужасу, ни тот ни другая сделать этого не смогли, поскольку и жених, и невеста потратили последние гроши, чтобы добиться брака! Плантации на Суматре мигом испарились, дом на Ромоленстрат превратился в декорацию, хитроумно
Выскочка
