смехом ответил репортер. – Глядите не прозевайте – он вот-вот появится… А вы? Как вас зовут? Что это у вас на рукаве? Смотрите-ка, свастика!.. Вы не немец?
– Можете считать меня немцем… И эти мои дружки, что стоят рядом, они тоже для тебя боши. – На секунду голос говорившего был заглушен хохотом. – Так вот, мы заявляем: беглецы из большевистской России могут оставаться у нас.
– Понял, спасибо! – скороговоркой ответил репортер. – А вы, мистер, не скажете ли несколько слов?
– Что ж, скажу, – вступил новый голос. – Скажу так: у меня нет ни дома, ни жратвы – ночую где придется, ем, что поднесет господь бог. Они – предатели, эти двое русских! Зачем они здесь? У нас хватает своих прохвостов. Фашизм не пройдет!.. Ты ударил меня? Ах ты, каналья!..
Шум потасовки заглушил все остальные звуки. Потом стало тихо: видимо, репортер выключил микрофон. Но вот снова послышался его голос. Все той же профессиональной скороговоркой было сообщено, что русских ученых увезли представители иммиграционной службы.
– Но я отыскал их след! – кричал репортер. – Я разыскал их, совершил невозможное, чтобы вы могли прослушать это интервью!.. Доктор Петр Брызгалов, что побудило вас совершить столь решительный шаг?
Другой голос, запинаясь и делая неожиданные остановки между словами, сказал, что подготовлено специальное коммюнике. Оно будет опубликовано.
– А как здоровье вашей супруги? Миссис Анна Брызгалова – неплохо звучит, как вы думаете?
– Для моих ушей это райская музыка.
– Приятно слышать, сэр… Итак, где же она? Вот бы и ей сказать в микрофон несколько слов!
– Жена нездорова. Все случилось так внезапно…
– Внезапно? – в голосе репортера было недоверие. – Что вы имеете в виду?
– Ну… Как бы это сказать, мы не сговаривались заранее… Но, очутившись здесь, посмотрели друг другу в глаза и поняли, что уже не вернемся.
– Вот ка-ак, – протянул репортер. – А я слышал иную версию. Утверждают, будто в Москве вы спешно продали дачу и автомобиль.
– Каждый волен поступить с принадлежащими ему вещами, как ему заблагорассудится!
– Мистер Брызгалов, что вы сделали с вырученными деньгами?
– Это мои деньги, понимаете, мои!
– Ну ладно, не будем ссориться… У вас есть дети?
– По счастью, мы бездетны.
Лавров, слушавший репортаж с нарастающим раздражением, выключил приемник:
– Прости, Джоан, не могу. Перебежчики, откуда и куда бы они ни бежали, всегда омерзительны.
Гибсон будто не слышала – повернула к свету газетный лист с большой фотографией Петра Брызгалова.
– А он ничего, этот русский, – взяла другую газету: – Здесь еще импозантней… Сколько ему может быть лет?
– Удивительно, – задумчиво произнес Лавров, – говорил по радио он, Брызгалов, в газете только его портреты. Где же «миссис Анна»?
– Анна… Я уже встречала это имя…
– Была
