складки и ровно уселась на исколотом плече. Тонкие царапины саднили. Осовевшим от недосыпа Тобо и Селее руки бы оторвать за такую работу. В следующий раз она не поленится послать за татуировщиком и велит вплести в тавро кнут. Очередная оплошность будет стоить девчонкам дорого – от ожогов ходить не смогут.
Из водяного зеркала у окна в ответ ей хмурилось бледное отражение. Складки около фибулы примялись, несмотря на все попытки их разгладить. Тетка увидит и снова начнет ворчать. Но разве ее вина, что рабыни последнее время совсем распоясались? То ли бесконечный зной, то ли частые отлучки в мужскую половину дома. Лентяйки бессовестно пользуются любым послаблением со стороны хозяев, и пора бы отучать их от дурной привычки.
Пока она возилась с застежкой, вновь покрылась испариной. Проклятая жара их доконает. Имплювий* обмелел, в городских бассейнах, цистернах и акведуках воды с каждым днем все меньше. И без того не славившийся полноводностью Язык почти совсем высох, а в устье скапливается мусор и уличная грязь. Того и гляди разгуляется какая-нибудь лихорадка. Аурум! Жемчужина Межевого океана, родина морской магии, столица наслаждений – громкие титулы быстро забываются, когда тело исходит липким потом и сохнет от жестокого солнца. Аммуган, невзирая на высокий статус покровителя, в нынешнем году не спешит растолкать свою сестру и ниспослать Йаманарре дожди.
Из-за предстоящих празднеств и покупок приходилось торчать в битком набитой столице. А так хотелось сбежать в Эдевк* или Сесторию*. Нет, лучше на самое побережье, поближе к Розовой бухте, где вода светится бирюзой, а рыбаки с выдубленной солью кожей продают крапчатых креветок прямо с причалов. Совсем скоро ей вступать в инициаты*, долг и традиции велят до поры оставаться в Ауруме, а в преддверии торжеств нынешняя солнечная тетра, как назло, засушливее некуда.
На одном из недавних симпосионов* Оркон Самтий пошутил, что если засуха продолжится, гекатомбы дождевой Драконице Ариане по пышности и обилию переплюнут подношения самому Аммугану. И, возможно, в шутке его куда больше правды, чем могло показаться сначала…
Новый белоснежный хитон с бирюзовой каймой, расшитой мелким бисером из ляпис-лазури, выглядел очень нарядно, но от жестких складок чесалось тело. Хотелось сорвать одежды, расшнуровать сандалии, чьи позолоченные ремешки немилосердно впивались в икры и лодыжки, и опуститься в прохладную воду бассейна. Но сегодня первый день урожайного праздника – День олив и винограда, и придется до вечера толкаться на улицах, прославляя Дракона за оказанную милость испечься живьем в толпах вываливающегося на площади и улицы народа…
Кора поправила сползший к локтю браслет в виде змеи с сапфировыми глазами. Все раздражало и казалось ненавистным. Особенно после почти бессонной ночи. Ей снились родители. Впервые с середины прошлой тетры. Утром династа сожгла у домашнего алтаря три свечи и помолилась о покое усопших. Она же просила их не сниться. Никогда не сниться. Так хотелось отдохнуть от боли, выедавшей внутренности с того страшного утра и по сей день. Но они приходят… и не зовут с собой. Почему они не
