и затрясли своими ветками, обнажив спрятавшихся сорванцов, и те прямиком кинулись в траву, а оттуда перебрались на подушечки мокрого мха.
– Ну, вредители! Ну, бесстыжие! – в надежде добраться до зайцев, кричал павлин. И яростно размахивал прутом.
– Да за что вы их так? – смеялась Камилла.
– Это самые опасные преступники в нашем лесу! Дружки Хрум Топатунькин и Топ Хрумстен! Студенты лесной садоводческой академии «Буллолесии», – запыхавшись, объяснял павлин. – У них, как практика начинается, так все кусты в лесу превращаются то в страшных греческих чудовищ, то в барышень и птиц а-ля Миро. Однажды они даже Венеру Милосскую выстригли, а она совсем голая. Всё зависит от того, творчество какого художника они изучают. И только кусты обрастут, как они снова их стригут! И стригут! Вот и бегаю за ними с прутом! А то как-то раз слышал, как люди судачили, что в лесу «живет дух сумасшедшего цирюльника, который только и делает, что стрижет и стрижет…». А это зайцы! Глядите-глядите! Вон, снова орудуют! Разбойники! Опять какую-то дамочку выстригают, и снова голую! Да ещё и с тиграми, – выпучив глаза, ужаснулся месье Паф-паф и взволнованно побежал за двумя зайцами.
– Дали. Сегодня зайцы приходили Сальвадора Дали. Вот змей! Даже зайцев влюбил в свои картины, – тепло улыбнулась Камилла. – Рози, обязательно познакомься с работами мастера.
– Ты с ним знакома? – спросила я.
– Конечно! Сальвадор – гений. Сумасшедший, преданный музе…
– Сумасшедший звучит как-то обидно, – пожала плечами я.
– Разве? По-моему, это высшая похвала для художника, – усмехнулась Камилла.
– Но быть или не быть?! Вот в чем вопрос, – понизив голос, артистично вклинился в нашу беседу Луи и добавил: – На «Гамлета», значит, идем?!
– Надеюсь, Рози не против? – спросила Камилла.
– Даже боюсь представить, кто в роли принца Датского, – протянула я. – Неужели белка или какая-нибудь муха.
Камилла и Луи расхохотались.
– В роли Гамлета, кажется, месье Гранд Эль. Он – ворон, – вытирая слёзы смеха, ответила Камилла. – Так ты с нами?
– Ну, выхода-то у меня нет! Ворон так ворон, – усмехнулась я. С каждым новым чудом я замечала, что строить из себя недовольную юную особу мне удаётся всё сложнее. Да и нужно ли сопротивляться сумасшествию? К тому же, если быть сумасшедшим, по словам Камиллы, это – комплимент. – Значит, сюда ты и отправляла Луи прошлой ночью, за билетами? – догадалась я.
– Их очень быстро разбирают местные зрители. Здесь всё в традициях античного театра, – отметила Камилла. – Куда бы ни сел, отовсюду всё видно и слышно. Но я обычно сижу в третьем ряду. Лесные артисты играют блестяще. В сто крат лучше Лоуренса Оливье! – заявила Камилла. – Однако месье Паф-паф правильно заметил – перед спектаклем у нас ещё есть время, и я предлагаю познакомиться с лесом… Откуда начнём, Рози? – Камилла по-лисьему взглянула на меня. Она же точно знала, что я и понятия
