был хоть какой-то здравый смысл.
– Природа и человек разделили лес условно: на север и юг, на запад и восток. Все эти части света люди по привычке изображают в виде креста, – продолжала Камилла.
Я представила себе этот крест. Теперь нужно было мысленно соединить все его лучи в созвездии Дракона, чтобы получить идеальную пирамиду – некий треугольник, как символ Вселенной и всевидящего ока. И конечно же лучи соединялись. Но строение Булонского леса таково, что его западная часть во много раз превышает три остальные. А значит, когда четыре стороны света сойдутся в созвездии, западная часть окажется значительно длиннее и выйдет за пределы верхушки треугольника, образовав новую точку – искрящийся пятый луч. Он и устремится выше всех, до самой бесконечности.
– Так рождается пятая часть света, – договорила Камилла.
– Судя по этой теории треугольника, пятая часть света есть везде? – схватившись за голову, распухшую от сложного урока, спросила я.
– Нет, только там, где какая-то из сторон света длиннее географически. Здесь длиннее западная. И это хорошо, – осмотрелась вокруг Камилла, – потому что западная часть по теории большой Вселенной окрашена в белый цвет, что дает нам надежду на чудеса и волшебство. Если бы в таком треугольнике большей была его черная сторона, то есть сторона севера, то чудеса были бы не очень приятными.
– С ума сойти. Откуда ты всё это знаешь? – недоумевала я, а сама не могла оторвать взгляда от прекрасного неба. Я всё пыталась найти верхушку того треугольника.
– У меня были хорошие учителя, – ответила Камилла и вновь прикоснулась к своему странному зубу-амулету.
– Хорошо…допустим, мы находимся под пятым лучом света, – соображала я. – Что из этого? Где те самые обещанные чудеса?
Камилла тоже взглянула на небо и указала точно на восходящую Луну.
– Смотри в самое сердце Луны, не отрываясь. И подпевай мне, если сумеешь. А когда увидишь что-то не обычное – не кричи. Вообще никогда не кричи. Так можно спугнуть чудеса.
Я кивнула и уставилась в сердце Луны.
А Камилла запела:
– Выше звезд, выше Луны,
Землю кружат другие миры,
Гивр у ног, Лун у чела…
Тайны отрой нам, сестрица – Луна…
Лун-ла-ла-ла. Лун-лу-лу-ла…
– Тайны открой нам, – подпевал Луи.
– Сестрица Луна… – проскулила и я.
– Лун-ла-ла-ла… Лун-лу-лу-ла… – продолжала Камилла, прикрыв ресницами свои черничные глаза.
Я старалась подпевать, раскачиваясь из стороны в сторону, будто часовой маятник. Внезапно свет из того самого сердца Луны стал невероятно ярким. Изо всех сил я впилась газами в сверкающие лучи и наконец-то разглядела в этом световороте вспышки, похожие на грозовые, и какие-то небесные тела. Я видела, как высоко за пределами сияющего треугольника, в центре которого мы и оказались, мгновенно распахнулись
