знаю, кто это, – отрезала я.
– Да, это Рози. Я вижу, – как будто сама себе сказала Камилла Штейн. – У малышки глаза её прадеда, – безапелляционно отметила она.
– Но Камилла, у Рози мои глаза. Разве вы не видите? – мягко возразила маман.
– Не вижу, – улыбнулась Камилла. – Итак, значит, вы наконец-то уезжаете. И всего на три дня.
Кажется, так, не совсем тактично бабушка намекала родителям, что им лучше поспешить. Я знала об её весьма странных отношениях с отцом. Казалось, Камилла за что-то на него в обиде. Или он на неё. Подробностей мне даже маман не рассказывала.
– Да, самолет ждать не станет. Поэтому обойдемся без чая, кофе и твоих фирменных бриошей[8], – ухмыльнулся отец.
– Кажется, ничего из этого я вам не предлагала, – усмехнулась в ответ бабушка, возмущенно взмахнув крыльями своих ресниц, да так, что и отца и маман запросто могло унести ветром от этого взгляда.
– Да, не предлагала. Ну да ладно, – хлопнул в ладоши отец в знак окончания разговора. – Вот здесь все вещи Рози. – Протягивая Камилле мою клетчатую сумку, он начал перечислять: – Теплый жакет, шарф, кепи. А это витамины. Нужно давать по одной на ночь, чтобы Рози лучше спалось.
При упоминании о лекарстве я поморщилась. Камилла Штейн это заметила.
– Рози, ты плохо спишь? – спросила она.
– Просто Рози слишком эмоциональная девочка, – поспешила успокоить бабушку маман. – На редкость впечатлительная. Представляете, уверяет, что помнит все свои сны! Может проснуться среди ночи с криками. Плакать, а потом запоем рассказывать, что и летала, и куда-то падала. Вот мы и даем ей специальные успокоительные. А то сны эти до хорошего не доведут, а ей с её здоровьем вредно волноваться. Современные дети такие слабые!
– Чушь какая! – возмутилась Камилла Штейн. – Рози, они наверняка противные, твои витамины?
Я не хотела отвечать, но понимала, что лицо мое выражало стопроцентное согласие.
– Я так и знала, – сквозь зубы прошептала Камилла. – Заберите эту гадость с собой. В этом доме нет и не может быть никаких докторских штучек!
– Но мама, – вздернул брови отец, – их прописал врач.
– К черту вашего врача. У вас, кажется, самолет, вы забыли? – вновь напомнила она родителям.
Маман и отец не стали больше спорить. Но настоятельным жестом отец поставил на стеклянный столик баночку с моими витаминами и, поцеловав меня в нос, вышел за дверь. Маман последовала его примеру, на прощание добавив:
– Всё будет хорошо, девочка моя! Мы скоро вернемся. Работа, ну ты же знаешь. Мы привезем тебе что-нибудь сладкое, обещаю. Чмоки-чмоки!
…Камилла Штейн проводила родителей взглядом до самой двери. И, прихватив со стола банку с моими чудовитаминками, подошла к затворённому увесистой шторой окну. Убедившись, что наша машина отчалила, она выбросила банку с таблетками ей вслед. Я услышала лишь легкое «бамс», размазанное по мокрому асфальту.
И, как ни в чём не бывало, Камилла обратилась
Сладкая французская булка из сдобного теста.
