Луи.
Фыркнув, Камилла отвернулась. Подошла к окну и прильнула лбом к играющей всеми цветами ночи парчовой занавеске.
– А я его отпустила, – преспокойно призналась она.
Я не поверила своим ушам!
– Как отпустила? Куда отпустила?
– В лес. На волю, – невозмутимо продолжила она.
Я неуклюже подкатилась к окну и изо всех сила дернула Камиллу за руку так, что она скривилась от боли:
– Я повторяю: где мой Луи?
– Я попросила его об одном одолжении. И если всё пойдет по плану, то утром он вернется.
– По какому ещё плану? Да ты просто старая ведьма! – в три голоса громче верещала я.
– Твой бы голос Парижской опере, – хмыкнула Камилла и с напущенным равнодушием добавила: – Раз ты не хочешь кофе, я вынуждена тебя оставить. И пусть тебе приснятся добрые сны.
И только она решила удалиться, как я вновь дернула её за руку:
– Ничего мне и никогда не приснится! Я вообще снов не вижу. Это всё выдумки, так папа сказал. А если завтра здесь не будет Луи, я выпрыгну из окна!
Мадам Штейн ахнула. На её глаза со штыками и шпагами уже надвигалась соленая армия дамских слез. Но мадам вдруг высвободила из моих оков свою хрупкую, фарфоровую руку и диким зверьком выскочила за дверь.
Я закрыла лицо ладонями. И вот тут-то все мои страхи, всё мое стеснение и беспомощность вырвались наружу слезливой истерикой. Мое скуление заполнило всю комнату так, что ещё немного и цветочные узоры на обоях бы завяли. Камилла не могла не слышать моих рыданий! И всё-таки она не вернулась. Слишком гордая.
Наконец я устала плакать. Глаза опухли, нос превратился в бесформенную пластилиновую картошку мокробагрового оттенка. Губы дрожали. О, где же мой Луи?! Все бросили меня. Даже старая ведьма. С такими «чудными» мыслями я, еле добравшись до кровати, упала на мягкую шелковую простыню и крепко сомкнула глаза.
Темно. Только разноцветные беззвучные салюты врываются в распахнувшую свои створки Галактику и тут-же гаснут в черных дырах моего сознания. Тихо. Сердце сбавляет шаг. Кажется, я сплю.
– Уа, юй-юй, уа, юй-юй! – внезапно послышалось мне сквозь темноту.
Мои руки, ноги, спину обволакивал густой сладкий воздух. И как эгейские волны несут ладью, его поток нёс меня вверх по заоблачному течению. Конечно, это сон!
– Уа, юй-юй! Уа! – вновь прозвенело над моей головой. – Открывай глаза, ленивая девчонка!
Ничего себе, и это вместо «здравствуйте»! Мои отяжелевшие веки, точно бутоны роз, осыпанные гипнотической росой, моментально раскрывались от лучей внезапно появившегося небесного света.
…Я стояла на бескрайней поляне среди густого ворса синей травы. Надо мной резвились лиловоперые сойки. Значит, это их крики я и слышала.
– Чего расселась! Вставай и иди. Тебя наверняка ждут! – скомандовала самая маленькая сойка.
– Куда идти. Кто ждет? – недоумевала я.
– Кто-кто?
