он.
– Здравствуй-здравствуй! – рассмеялась я. Видимо, Луи решил, что тараторством со мной не объясниться, и сказал первое, что мне было бы приятно услышать. Вот подлиза!
Он продолжал носиться по кровати, размахивая крыльями. От него пахло не то лесом, не то орехами. Точно я не могла уловить. И тут я решила покормить блудного болтуна. Одичал-то он явно с голодухи.
Вылезать из нагретой за ночь кровати совсем не хотелось, но, набравшись мужества, я скинула пуховое одеяло и попросила Луи подтолкнуть мою коляску. Та послушно тронулась и со свистом причалила.
Забравшись в свою «колесницу», потирая заспанные глаза, я принялась искать птичьи зернышки. Куда же маман их положила? Ага, вот они – в дальнем кармане рюкзачка. Пока я ковырялась, Луи важно расхаживал по подоконнику, бросая на меня неодобрительные взгляды и качая головой.
– Что не так? – спросила я.
– Пчив-пчив-птак, – ответил он и уселся, свесив лапки из окна.
– На-ка поклюй, – протянула я ему лакомство.
– Пчив… сама клюй, – вдруг бросил Луи. Или мне показалось? Не мог он такого сказать.
– Ешь! – повторила я.
– Пчи-и-и… Я не голоден!
Или Луи так издевался, или я сходила с ума! Не мог же он всего за одну ночь нахвататься новых слов. Он и старые-то неважно выговаривал. И к тому же раньше он никогда не отвечал на мои вопросы.
– Луи, – прошептала я. – Ты меня понимаешь?
– Вообще-то не очень… странная ты! – вызывающим тоном отчетливо и громко ответил он.
Мои глаза чуть было не лопнули от удивления, а уши вытянулись, подобно кроличьим, в струнку. Я высыпала горстку зерен на стол и, насупившись, смотрела то на Луи, то на зерна, то на живую картину на потолке, где и пчелы и рыбы – все словно смеялись надо мной.
– Может, хватит сидеть взаперти? – снова заговорил Луи. Прыгнул на стол и стал выкладывать зернышки в схематичный рисунок.
– Луи, ты что, правда разговариваешь? – не унималась я, продолжая следить за его старательными движениями.
– Ага! Заговоришь тут. Вот, смотри, – наконец он закончил своё зернотворение.
Талантливо, золотистым пшеном Луи выложил карту Парижа, а стрелочками указал дорогу до пышнокронного парка, обозначенного на его зерносхеме деревьями и водопадами. Прямо джунгли какие-то посреди города.
– Чудное местечко! Сегодня ты туда попадешь, – заявил Луи и подул на крупинки так, что все они хаотично разлетелись по столу.
– Я правда схожу с ума! Одно дело – это то, что ты говоришь. Допустим, тебя всю ночь дрессировала Камилла. Но как я куда-то попаду, если я сижу в своём кресле на четвертом этаже этого гадкого дома? И мне отсюда никуда не выйти.
– Но ведь ты хочешь посмотреть Париж?
– Луи, перестань. Это все твои выдумки. Никуда мы не пойдем. Чтобы спустить меня на улицу, вам с Камиллой придется украсть силу у самого Геракла, – сказала я и вдруг почувствовала, как мои глаза
