у тебя на борту.
Боцман. Ни единого, кого я любил бы больше, чем самого себя. Вы кто – советник? Ну, так посоветуйте морю угомониться. Прикажите ему – и мы больше не притронемся к канатам. А коли не можете, благодарите небо, что дожили до седых волос, молитесь и будьте готовы к тому, чего не миновать. – Ну, дружней, ребята, еще разок! – Не мешайте же, вам говорят. (Уходит.)
Гонзало. Вид этого малого меня успокаивает. Такой не утонет: у него физиономия висельника. Смотри не передумай, Фортуна! Если ты предназначила этого мошенника к петле, сделай его веревку нашим спасательным канатом – больше нам не на что надеяться. Или этот плут был рожден, чтобы быть повешенным, или мы погибли.
Снова входит Боцман.
Боцман. Эй, там, наверху! Вяжите узлы крепче! Штурвал влево!
Из трюма раздаются крики.
Чума их возьми! Ишь как воют – бурю заглушают, не то что мой свисток.
Появляются Себастьян, Антонио и Гонзало.
Ну что – снова здесь? Чего вам нужно? Хотите посмотреть, как мы будем тонуть? Глотнуть соленой водички не желаете, господа?
Антонио. Типун тебе на язык, горлодер, нечестивец, буйный пес!
Боцман. Ах, не хотите? Так чего же вам угодно?
Антонио. Пошел к черту, наглец, грубиян, сукин сын! Мы не больше твоего боимся этой бури.
Гонзало. Держу пари, что он-то уж не утонет, будь даже это судно хрупче скорлупки и дырявей распоследней шлюхи.
Боцман. Убрать фоксель и грот! Рулевой, круче к ветру! Разворачивай носом в море!
Входят матросы, насквозь мокрые.
Матросы. Мы пропали! Господи, помоги! Нас несет прямо на скалы!
Боцман. Видно, придется хлебнуть водички.
Гонзало
Король и принц, я слышу, молят Бога.
Идемте к ним и станем на колени,
Чтоб помолиться вместе.
Себастьян
Черт возьми!
Мы гибнем из-за этих жалких пьяниц.
Горластый негодяй! Чтоб ты утоп
Семь раз подряд!
Гонзало
Сперва его повесят,
Я в этом убежден – пусть волны с ревом
Клянутся мне в другом.
Крики вразнобой за сценой: «Спасенья нет. – Корабль трещит… – Прощай, жена и дети! – Прощайте, братья! – Господи помилуй!»
Гонзало
Все – на колени рядом с королем.
Себастьян
Простимся с ним.
Уходят Антонио и Себастьян.
Гонзало. А я бы сейчас отдал всю эту воду за один акр земли – самой скверной, сорной земли, заросшей бурьяном и колючками. Кому как на роду написано, но на суше умирать лучше, честное слово! (Уходит.)
Остров. Перед кельей Просперо.
Входят Просперо и Миранда.
Миранда
Отец любимый, если это вы
Своим
