как ни странно, именно они давали передышку. Снежные заносы и метели мешали быстрому продвижению спецотрядов, да и в собачий холод они не очень-то стремились в дальние деревни и хутора, боясь быть застигнутыми непогодой или, что еще хуже, партизанскими отрядами. Все как бы замерли в ожидании. А на этом фоне из штаба, руководящего проведением операции, находящегося по какой-то причине не в Бовске, и даже не в Бовском наделе, а в соседнем, полетели победные рапорты и доклады. В них в радужных тонах рисовалась действительность, что возмущений нет, а небольшие шайки оставшихся в живых бандитов подохнут с голоду. По всему выходило, что руководители операции – герои, готовые получить медали, звания и почет, с полунамеками на то, что если вы не сможете доставить все перечисленное на место, то мы организуем самовывоз.
Именно в то время в белокаменной зачитывались ласкающими слух отчетами: «… в деревне „Мечта революционера“ был полностью уничтожен карательный отряд. Он попал в засаду, и в большинстве был убит, а захваченные живыми были преданы народному суду, который вынес приговор: „Смертная казнь“. Копию приговора партизаны переправили в штаб…»
Начальник штаба, товарищ Красноконь, руководитель операции в Бовском наделе, получив такое страшное известие, впал в пьяную кому. Целую неделю он пил так, что должен был сгореть, но тот, кому суждено быть расстрелянным, сгореть не может, пусть даже от водки. Глядя на командира, подчиненные не придумали ничего другого, как присоединиться к своему начальнику. Зима, словно заботясь, сострадая бедолагам, замела все вокруг так, что лишила возможности отправлять или получать депеши. На шестой день пьянки товарищ Красноконь, немного придя в себя, вспомнил, что за вылазку бандитов и уничтожение целого подразделения, на фоне его радужных сообщений, которыми зачитывались на самом верху, придется отвечать ему. Перспектива быть расстрелянным не очень обрадовала красного коня, потому он решил похмелиться. Поддав на старые дрожжи, он необычайно осмелел, взял в одну руку маузер, а в другую шашку и решительно сказал:
– Сейчас пойду, порублю и постреляю всю эту нечисть: леших, русалок и бабов-ягов всяких, под чистую.
Выйдя из штаба, он упал в сугроб и захрапел. Подчиненные затащили грозу сказочных героев в помещение, на этом и закончились все его подвиги. Через несколько дней, чудом пробившись через снежные заносы, курьер доставил неизменный секретный пакет. Из письма следовало утверждение, что порядок в Бовском наделе укрепляется изо дня в день, чему требуются письменные подтверждения из штаба. Подтвердить эти выводы, доложить, что партизаны порешили целый отряд, было очень скучно и страшно. Поэтому былинный герой Красноконь, собрав на совещание штаб, приказал своим подчиненным составить доклад о политической обстановке в наделе, вскользь упомянув о происшествии с отрядом.
Опухшие
