никто не входил во двор этой ночью. А старую Тюру, когда явится, проводи в крипту под башней. Тогда же позовешь и меня.
Она вернулась в свои покои. Осенний ветер по-прежнему влетал в открытое окно, колебля ковры с изображенными на них драконами. Казалось, драконы шевелятся, скалят пасти, извиваются в схватке, впиваясь в хвосты и гребни друг друга.
Снэфрид приблизилась к одному из ларей у стены, где были разложены драгоценности, привезенные Ролло. Какое-то время она смотрела на них и вдруг резким движением смела золото на пол, стала топтать ногами в шнурованных башмачках, рыча, словно дикий зверь. Если бы Ролло мог видеть ее сейчас, он не поверил бы, что это она – всегда ровная, тихая Снэфрид, с мягкими, плавными движениями и тягучим медовым голосом.
Новый порыв ветра ворвался в окно, стукнул открытым ставнем. Наконец она в изнеможении, тяжело дыша, с искаженным яростью лицом рухнула на ложе.
– Ненавижу!.. Ненавижу!.. – глухо рычала Снэфрид, впиваясь зубами в деревянное изголовье. – Да провалится рыжая в Хель[11] из копий и мечей, да покроет все ее тело короста, а нутро изъест проказа!..
Так она давала выход своей ярости, кляла ту, что вытесняла ее, Снэфрид, из сердца мужа… В отчаянии финка стала подвывать: она уже осознала, что все ее проклятия разбиваются о незримую стену, которой окружена рыжая невеста Атли. Брат Ролло явно догадывался, что Белая Ведьма желает его избраннице зла, и окружил Эмму верными людьми. Как Снэфрид ни пыталась найти подход к кому-нибудь из них, ничего не получалось. К тому же ей приходилось все время быть крайне осторожной и бдительной, чтобы Ролло ни о чем не проведал, ведь он тоже оберегал эту девушку и интересовался ею гораздо больше, чем хотел показать. Все это пугало Снэфрид. Давным-давно ей было видение, что, несмотря на все старания, другая женщина займет ее место рядом с Ролло. И она пристально изучала каждую деву, которую одаривал своим вниманием ее муж. Снэфрид не была наивной и понимала, что у такого мужчины, такого правителя всегда будет много женщин. Но кого бы ни приближал к себе Ролло, Снэфрид чувствовала, что ее места не занять никому. Красавица аббатиса, дочь одного из франкских воинов, улыбчивая толстушка рабыня, которых брал к себе на ложе ее муж, – все они сменяли друг друга, исправно рожая ему детей. Снэфрид же была и оставалась возлюбленной женой. Она уже начала было успокаиваться, когда, словно из небытия, возникла рыжая.
Ее привезли в Руан, когда Ролло вернулся из плена. И оказалось, что помогла ему бежать из плена именно эта рыжеволосая красотка. Человек Ролло, Ботольф Белый, доставал ее вслед за конунгом. Они прибыли в дождливый день в конце прошлого лета. Пленница выглядела жалкой и измученной. Насквозь промокшая, она сидела в крестьянской повозке под присмотром двух воинов. И в тот же день Ботольф дал Снэфрид понять, что ей придется всерьез соперничать с этой девушкой из-за Ролло.
Тогда Снэфрид не придала значения его словам, ибо знала, что Ботольф недолюбливает ее и, подобно многим, настаивает, чтобы Ролло развелся с бесплодной женой. Однако правитель
Хель – подземное царство мертвых у древних скандинавов, а также имя его владычицы-великанши.
