style="font-size:15px;"> Душек, почувствовав, что Моцарт уклоняется от разговора, быстро сменил тон:
«Всякий раз, когда встречает меня, он интересуется, когда ты заедешь в Прагу. Ты мог бы навестить его, Амадей. Гвардасони теперь большая фигура, руководитель всей оперы в Праге».
«А что с Бондини?»
«Захворал и хочет вернуться в Италию. Постарел, сердце пошаливает, да ещё три театра на шее, это свалит и Голиафа».
«Значит, Гвардасони теперь руководит оперой в Праге», – подытожил Моцарт.
«И так этим кичится, так возгордился, ты сразу заметишь это. Ну и пусть его, он вдвое старше меня. А вот ты у него на хорошем счету, это тебе он во многом обязан своим повышением. Не раз твои оперы спасали ему кассу. Как только дела чуть плохи, он вывешивает афишу с „Фигаро“ или с „Дон Жуаном“, и всё распродано».
Моцарт обрадовался:
«У вас продолжают играть мои оперы?»
«Говорю тебе, стоит их объявить в афише, как билеты все проданы, чего тут не понять?»
«Вот бы в Вене услышали твои слова!», – вздохнул Моцарт.
«Так что же, венцы твоим „Дон Жуаном“ не интересуются?»
«Хе-хе, – ухмыльнулся Моцарт, – они ждут приговора императора, который итальянская компания разнесёт по венским салонам, а у этих господ, скажу я тебе, на языке мёд, а в сердце яд».
Душек чувствовал, не стоит приставать к Моцарту с дальнейшими расспросами. Он заметил, как грустно опустились у друга уголки рта. Но вот маэстро допил кофе и неспешно повёл рассказ, историю «Дон Жуана» в Вене:
«Это была комедия достойная пера Мольера. Та придворная итальянская армия применяет замечательную тактику. Сначала они всё похвалят, но как только ты начинаешь поднимать голову, вставляют палки в колёса, и ты не заметишь, как уже лежишь на полу распростёртый.
Правда, император загорелся «Дон Жуаном», когда ему рассказал об опере Да Понте, но всемогущий Сальери именно в это время постарался приготовить свою новую оперу «Аксур», и я понял, что у меня начнутся проблемы, ведь Сальери большой мастер строить препятствия.
В те дни давали «L`amore costante» Чимарозы, опера не имела успеха, и это играло на руку Сальери, как говорится, лило воду на его мельницу. Так быстренько сделалось, что его «Аксур», как «freispectakel», пошёл с большой роскошной и чрезвычайной рекламой, разумеется, с императорским присутствием. И ты знаешь, что публика всегда оглядывается на Его Величество.
Когда хорошо аплодирует он, публика старается ещё больше, а император аплодировал и благодарил Сальери, о чём тот раззвонил по всей Вене. Дескать, Его Величество полюбил «Аксура». Тебе должно быть ясно, что мне пришлось ждать с премьерой «Дон Жуана», надо было дать Сальери время хорошенько и как следует обсосать свою кость.
Моя партитура была уже расписана, я начал разучивать партии с певцами, но с датой постановки оперы не спешили. Певцы кривили физиономии, я чувствовал, что приближаются
