все в зыбкое, тревожное завтра.
Что ж, пусть наступает это завтра, такое, каким оно должно быть. Пусть последствия этой чертовой ошибки становятся чьими-то словами и делами, грехами и добродетелями, победами и поражениями, раз за разом возвращающими его в непоправимое сегодня. Только бы оно быстрее наступило, это завтра…
Глава 6
– Ни фига себе! – заливался чей-то тонкий, жалобный голос. – Олег Львович, мы так не договаривались!
Женька открыл глаза и увидел потолок родного корпуса. Он сразу же вспомнил свой сон и первым делом ощупал голову, нет ли на ней венка? Ощущение его присутствия было настолько явственно, что он невольно расстроился, не обнаружив там ничего. Жаль! До чего же сон был хорош! Может быть, это ему подсказка: не дрейфь, парень! Иди и купайся в своем озере, хоть, ночью, хоть, днем – как захочешь.
В его размышления снова вторгся все тот же пронзительный, назойливый голос:
– А вот следы! Олег Львович, смотрите – следы!
Послышался недовольный голос воспитателя, его шаги.
– Ну, что там у тебя еще?
– Мы с вами договаривались, как? Чтоб убирать на общих основаниях, – канючил голос за дверями, – а здесь посмотрите: грязь на полу прямо кусками!
Дверь в общую спальню отворилась, и на пороге появился Вовка Каменев, за ним, почесываясь, заспанный и полуодетый шел Олег Львович. Щурясь от солнца и всем своим видом выражая недовольство, он смотрел на пол, куда указывал толстый Вовкин палец.
– Видите? Следы, – с гордостью, будто поймал шпиона, проговорил Вовка. – Вот, от Ленского кровати.
– Скорее всего, к… – хмуро поправил его Львович, рассматривая что-то на полу.
Неожиданно он столкнулся глазами с Женькой, и взгляд его растерянно метнулся в сторону. Если бы не знать, что Львович – взрослый и воспитатель, можно было бы подумать, что он испугался.
Словно в подтверждение Женькиных мыслей, глядя в сторону, будто обращаясь к кому-то другому, Львович протянул:
– И где ж ты, хлопец, столько грязи нашел?
– А меня это не колышет! – сразу же обозначил свое отношение к проблеме Вовка. – Раз нанес – пусть убирает!
– Слыхал? – поднял брови Львович. – Так что, Женечка, ты, хоть, и звезда теперь у нас, а нагадил – так убирай.
– Не буду я убирать, – Женька уселся на кровати, посмотрел на большие черные пятна на полу. – Я этого не делал.
Многие в комнате уже проснулись и с интересом вслушивались в перебранку.
– А кто ж тогда? – в голосе педагога появилось ехидство. Видимо, он уже оправился от неожиданного смятения и теперь злился на себя за секундную слабость. – Вон и ноги у тебя грязные, смотри!
– Да он это, он! – закричал с порога Каменев, держащий в руках что-то бесформенное, с кусками налипшей грязи. – Вот и кеды его, посмотрите!
– Ну,
