один из дней он пришёл ко мне рано. Моросил противный дождь, и мы забрались в баню. Сели в предбаннике на деревянную кровать играть в карты.
– А принеси хлебца с постным маслом? – по своему обыкновению попросил Ванька.
Я сходил. Вернувшись увидел, что Ванька стоит на коленках и шарит под кроватью кочергой.
– Ты чего делаешь? – удивился я.
– Да я сидел тебя ждал. Тут смотрю – у дверей ворона свалилась. Прыгает, а улететь не может. Под кровать и припрыгала. С крылом у нее чего-то…
– Ну-ка дай мне! – Я выхватил у него кочергу и беспорядочно начал возить ей туда-сюда под кроватью. Ворона выскочила и стала метаться по предбаннику, стуча коготками по полу и бесшумно открывая рот. Я замахнулся кочергой и со всей одури стукнул по птице. Она невнятно взвизгнула и упала навзничь.
– Ты чего?! – испуганно спросил Ванька.
– А чего она? Бабушка все время воронье ругает. Загадили весь колодец!
Я еще раз замахнулся и снова ударил птицу. Ванька заплакал. Я долго его успокаивал, потом он ссутуленный и грустный отправился домой.
Бабушка выругала меня за этот поступок, объяснила, что так делать нельзя, а ругает она ворон потому, что так надо, так положено. После бабушка два дня со мной не разговаривала.
Ту забитую ворону я вспоминаю до сих пор, как что-то глупое, страшное и безвозвратное.
Ваньке было девятнадцать, когда умер его отец. Ещё чуть раньше мать куда-то уехала и не вернулась, пропала. Ванька даже ее не искал. Целыми днями он шатался по деревне, подрабатывал, где придётся, ел, если давали есть, пил, если давали пить. Местные компании привыкли к нему – ни одна молодежная пьянка или посиделка не обходилась без него, он всегда и везде был в толпе, занимал свое воробьиное место. Однажды летом я приехал в деревню и вспомнил про него: нахлынули воспоминания детства. На тот момент мы не виделись уже несколько лет, как-то не получалось. Бабушка сказала, что Ванька умер – закрылся в доме и наглотался таблеток. Нашли самоубиенного только на третий день. Почтальон принесла пенсию по инвалидности, не смогла попасть внутрь и позвала соседей. Бедняга лежал лицом на столе. В мятой тетрадке в линейку на последней странице кривыми буквами было написано: «некому я ненужен» и подпись в виде маленькой загогулины.
Не знал Ванька, как жить на земле, не научили, не сумел. Взял страшный грех на себя и ушел. Легче, наверное, стало ему. Он был добр, вежлив, ласков. Он всегда помогал мне, если бабушка просила что-то сделать. Все помогали ему, но этого было мало. Ни одного плохого дела за ним не водилось. Мир его не принял.
04.12.2015 г.
Немного о любви
Вчера мне позвонила двоюродная сестра. Созваниваемся мы нечасто, и от этого наши редкие телефонные беседы занимают много времени и содержат кучу информации. Накануне разговор зашёл о детстве, и вот что я вспомнил про свою любимую сестричку.
Дядя
