слезами счастья…
Теперь молодой исполнительнице предстояло многому научиться, ведь настоящей вокальной или актерской школы у нее не было. И тут подвернулся случай. На очаровательную дебютантку обратил внимание известный петербургский меломан и блестящий адвокат Николай Иосифович Холева. Ему тогда было далеко за тридцать, и он влюбился в двадцатидвухлетнюю Настю.
Холева ввел ее в свой музыкальный салон, где выступали знаменитые певцы Петербурга и Москвы и вложил большие деньги в ее образование. Настя стала брать уроки вокала у известного профессора Станислава Сонки, занималась в мастер-классе «короля баритонов» Иоакима Тартакова, а затем, как выражалась сама, «исправляла некоторые погрешности голоса» в Италии у профессора Марти. Она без устали работала над собой, и это принесло свои плоды. Холева обеспечил Вяльцевой благожелательные отзывы прессы, так как поддерживал тесные связи со многими известными журналистами, а девушка оказалась очень фотогеничной и контактной.
Холева сделал все, чтобы Вяльцева стала настоящей звездой. Им двигала большая любовь. Настя тоже полюбила Николая Иосифовича, какое-то время жила в его роскошной квартире, но побоялась связать свою судьбу с азартным карточным игроком, каким оказался Холева, часто проводившим за игрой ночи напролет…
Потом была Москва, первый сольный концерт в театре «Эрмитаж» в 1897 году, множество героинь оперетт и музыкальных спектаклей: «Цыганский барон», «Боккаччо», «Синяя Борода», «Прекрасная Елена», «Дочь мадам Анго», а также все атрибуты небывалого заслуженного успеха: аншлаги, аплодисменты, цветы…
«Большой актрисой» назвал Вяльцеву Владимир Иванович Немирович-Данченко, и это дорогого стоит. Затем снова Петербург и множество российских городов, вплоть до Владивостока. Когда певицу спрашивали, почему она не гастролирует за рубежом, Вяльцева отвечала: «За границу едут искать славы. Я нашла ее в России». Русский самородок, она действительно «запела на всю Россию»!
К сожалению, Николай Иосифович не дожил до этого момента – он скончался в 1899 году на почве нервного переутомления от болезни мозга в возрасте сорока одного года. До конца своей, тоже оказавшейся короткой жизни Анастасия Дмитриевна материально поддерживала дочь Холевы, жившую в Керчи.
Страсти вокруг имени Вяльцевой разгорелись с новой силой, когда она решила выступить на оперных подмостках. Это был настоящий гвоздь сезона! Афиши, извещавшие о том, что Анастасия Дмитриевна будет петь главные партии в операх «Кармен», «Миньон», «Пиковая дама», «Самсон и Далила», всколыхнули публику, валом повалившую на спектакли с участием Вяльцевой.
Среди критиков вспыхнули бурные споры. Мнения разделились. Одни упрекали певицу в несоответствии классическим канонам, другие, напротив, отмечали, что она оказалась не хуже многих оперных артисток.
«Что Вас побудило променять цыганские песни на оперу?» – спрашивали у Вяльцевой
