Я сам удивился, все указывало на меня. Конечно. Но это был не я. И лейтенант Хорнсби тоже в этом не сомневался.
Кросс мрачно покачал головой.
– Лейтенант Хорнсби не мог знать обо всем, – проговорил он. – Мы сопоставили множество свидетельств – вот что интересно, вообще никто, ни один человек не может сказать где вы провели большую часть того вечера.
– Ни один? Неужели? Это странно. Я был с капитаном Джереми Джонсоном почти все время. Не понимаю, как можно было опросить стольких людей и не поговорить с ним.
– С Джонсоном? – Кросс отступил на шаг, и уставился на Бродвуда с выражением крайнего удивления. – Даже так? Это… но нет, погодите, прежде чем говорить о Джонсоне, вспомним события битвы при Омдурмане. В тот день вы проявили исключительный героизм, тут не поспоришь, вы дрались как лев: смело, яростно. Ваша слава вполне заслужена. Но… есть и другая сторона. Вы, полковник, игнорируя, заметьте, прямой приказ лорда Китченера, отправили на убой девять эскадронов кавалерии.
У Бродвуда потемнело в глазах.
– А что, по-вашему, я должен был сделать? – произнес он сквозь сжатые зубы.
– Я не…
– Оставить все как есть, и стоять в стороне?! Пусть бы махдисты сперва изрубили верблюжий корпус, затем зашли в тыл армии, и…
– На подходе были канонерские лодки…
– Да! – рявкнул Бродвуд. – Я дождался первой из них, знаете ли. Ее огонь произвел в рядах махдистов поистине опустошающее действие. Все было просто прекрасно. Но она, черт ее дери, взорвалась! Я не знал, как долго ждать вторую. Нужно было действовать!
– А что послужило причиной взрыва? – с оттенком иронии осведомился Кросс.
– Не знаю.
– Не задумывались?
– Не было времени.
– А вот у нас время было, – процедил Кросс. – О, мы самым тщательным образом все обдумали, уверяю. Выводы, к которым мы пришли, вряд ли вам понравятся, мистер Бродвуд, – он сделал паузу. – В моем ведомстве считают, что лодку взорвали вы.
– Тоже я?
– Да, вы. Еще задолго до сражения капитан Кларксон показывал вам канонерки, и у вас вполне была возможность их заминировать.
– О, – глаза Бродвуда заискрились ехидством. – Но если это был я… как, объясните, я сумел детонировать взрывчатку на таком расстоянии, да еще и с таким изяществом, что ни один из моих офицеров ничего не заметил?
– Вы расскажите.
– Серьезно? Я должен рассказать? – Бродвуд ткнул себя пальцем в грудь. – Я? А… то есть, сами вы, – он развел руки в стороны, – сами вы не знаете, у вас… хм… у вас самих совершенно нет идей по этому поводу?
– Нет.
Бродвуд всплеснул руками.
– Нет? О, да как же это? Совсем никаких невминяемо-кретинских объяснений?
– Послушайте-ка, мистер Бродвуд…
– Нет уж, теперь вы меня послушайте, – Бродвуд вдруг стал серьезен, в его голосе зазвучал металл. – Взрыв канонерской лодки был для меня полной неожиданностью,
