сказал:
– Я не только генерал, но и дворянин. Предложение уважаемого Николая Михайловича, извините, сильно попахивает аферой. Как совместить это с кодексом чести дворянина? – и затем он весело добавил: – Но мне эта афера почему-то нравится. С удовольствием приму в ней участие. Надеюсь, Господь нас не осудит.
И все теперь смеялись раскованно, громко, от души.
Потом обсуждали накопившиеся вопросы из разряда «разное».
– А что делать со снарядами? – спросил кто-то из присутствующих артиллеристов. – Мы на «Буге» шестидюймовые пушки еще в Севастополе в море опустили, а снаряды не успели.
– Много их?
– На хороший бой хватит.
– Передайте нам, на «Кавказ», у нас в аккурат шестидюймовки.
– Так пароходы-то теперь французские.
– Ну, так выкиньте в море.
– Не! Не по уму это! Мы их французам под расписочку. Ни нам, ни «Кавказу» они уже вряд ли пригодятся, а в зачет разоружения сойдут.
– Молодец! Хорошо соображаешь!
Выяснилось также, что в трюмах некоторых кораблей отыскались целые сокровища: чай, кое-какие консервы, несколько тонн кожи, мануфактура.
– На берег снесем! Погодя, разберемся!
– Самим не понадобится, французам отдадим.
– Ага! Как же! Расщедрился!
– Не задаром же!
Разъезжались повеселевшие. Побыли вместе – уже хорошо. Пушки не палили, дождь не шел, заморозков не было. Солнце грело, почти как в Таврии в начале осени. И хотелось думать, что все плохое у них осталось уже далеко позади.
Кутепов по просьбе Врангеля задержался на «Лукулле». Когда стихли голоса покидающих яхту гостей, Врангель, словно продолжая прежде начатый разговор, сказал:
– Но это еще не все.
– Я вас слушаю, Петр Николаевич, – Кутепов не совсем понял, что Главнокомандующий имел в виду: то ли он вернулся к предыдущим размышлениям о разоружении или же хотел высказать какие-то новые поручения.
– Боюсь, на этом французы не остановятся. Мы для них слишком хлопотное и далеко не дешевое хозяйство. И, конечно же, раньше или позже, они будут снова пытаться избавиться от нас. Какой очередной трюк они для этого придумают – не знаю, но что это случится, не сомневаюсь.
– У вас есть какие-то предложения?
– Быть постоянно настороже.
На следующий день нарочные развезли по кораблям приказ номер один. Первый он был потому, что как бы открывал новую страницу жизни армии, теперь уже не чужбине. Его подписал Кутепов. На этом настоял Врангель.
По здравому размышлению, они пришли к выводу, что, находясь в довольно сложных отношениях с французами, им необходимо прибегнуть к небольшой и безобидной хитрости. Пусть один из них (Врангель) будет добрый, великодушный и справедливый, другой же (Кутепов) – неуступчивый, мелочный, хитрый и злой. Так им будет легче плавать в этом дипломатическом
