Савину:
– Подберете потом.
Шагнул к тягачу. Настил под его ногами осел и погрузился в воду, притопив головки сохатиных унтов. Дрыхлин не обратил на это внимания. Перевалился через борт тягача. Давлетов хотел было спуститься вниз, чтоб присоединиться к Савину, но Дрыхлин остановил его:
– Зачем ноги мочить, Халиул Давлетович? Сидите!
– Что вы собираетесь делать? – переспросил тот.
– Двигаться вперед.
– Может быть, сначала обсудим этот вариант?
– Чего обсуждать? Русло прямое, без прижимов. Значит, на середине промоин нет. А вы, Женя, что стоите?…
Савин торопко пошел к своему тягачу, по пути передал команду Дрыхлина водителям и старшим колесных машин. Колонна подтянулась. Заняв место Дрыхлина на переднем сиденье тягача, Савин увидел, как тронулся с места КрАЗ с вагоном на платформе, съехал в воду, выбирая к середине реки. Вагон опасно покачивало на подналедных рытвинах, того и гляди, не выдержат крепления – соскользнет боком и ляжет зимовать.
Наледь была глубиной не больше метра, зато тянулась до самого поворота, уходя к перекату. Мокреть доходила до рельса, приваренного к носовой части ГТТ. Он загребал ее, гоня перед собой загустевшую волну. Не ехали, а плыли, медленно, но вроде бы уверенно.
У переката снова взяли вправо и выбрались на крепкий лед. Когда Савин подошел к переднему тягачу, Дрыхлин уже успел переобуться и сейчас был в серых солдатских валенках, подворачивал высокие голенища. Давлетов топтался вокруг него, порываясь что-то сказать. Но не сказал, а, приложив ко лбу козырьком ладонь, стал вглядываться назад.
– Синицына выглядываете? – спросил Дрыхлин. – Он подойдет не раньше чем через два часа.
– Да, да, – сказал Давлетов.
– Давайте команду перекусить, да и двигаться пора.
– А Синицын?
– Пройдет.
– И все же, товарищ Дрыхлин, будем ждать его здесь. Не станем распылять силы – дальше тронемся все вместе.
– Время потеряем, Давлетов. На льду придется ночевать.
– И тем не менее…
– Молчу, молчу, Халиул Давлетович. Вы начальник, вам и карты сдавать…
Синицына не было долго. Успели натаскать сушняка, им был захламлен весь правый берег. В этом месте он должен был отбивать течение, и летний паводок выбрасывал наверх все, что нес с собой. Даже теперь, в декабре, было заметно, что мусор оседал на деревьях, на кустах. И, как чудо на безлюдье, торопливо запутался в колючках шиповника, нависшего над рекой, футляр от зубной щетки. Откуда, почему? Охотник ли обронил, или случайные геологи проходили вверху?…
Набрали сушняка, обдали бензином, запалили костер. На прут нанизали ломти мороженого хлеба и жарили как шашлык.
День перевалил за полдень. Синицына все не было. Давлетов, поджав губы, недовольно покачал головой и сказал Савину:
– Проскочите на тягаче за поворот. Может быть, сидят…
Савин проскочил и никого не увидел.
