позволял ярости захлестнуть себя и делал то, что считал нужным и правильным, – убивал, грабил, насиловал – совершенно спокойно. Его серые, со стальным оттенком глаза никогда не затуманивались ни азартом боя, ни страстью, и новый комтур Нессау считал это большим своим достоинством.
К женщинам герр фон Аппельштат был практически равнодушен, хотя как мужчина оставался силен даже в нынешние свои годы. Но он считал своим долгом и обязанностью перед орденом пополнение его рядов сильными и смелыми воинами и занимался этим важным делом со свойственным ему спокойствием. Всех молодых девушек, что попадали в его руки, он деловито брал сам и делал это до тех пор, пока не убеждался, что они понесли от него. Потом женщин помещали под строгий надзор, и если они рожали сыновей, то оставались в таком положении до тех пор, пока мальчики не подрастали и не переходили под опеку мужчин, которые растили из них сильных и безжалостных воинов-убийц. И сейчас в его прежних владениях многие из произведенных им на свет мальчиков стали уже послушниками, а то и поднялись выше. Что стало с родившими их женщинами, комтура не волновало никогда.
Когда несчастную Малгожату, уведенную из Гжелицы, втащили в замок и поставили перед комтуром, он только усмехнулся:
– Дочь самого пана Гжегожа, говорите? Это интересно.
И перед глазами его всплыла отрадная для души картина – как он сделает этой жалкой девчонке сына, сам вырастит его злобным псом, а потом натравит на сородичей. То-то будет потеха! Но для этого нужно потрудиться, чего ему, откровенно говоря, уже не хотелось. Однако долг есть долг. И этот случай будет венцом его службы ордену в качестве жеребца-производителя.
Он еще раз окинул девушку взглядом. Совсем молоденькая, лет пятнадцать-шестнадцать, не более того. Это хорошо: значит, он будет у нее первым. Но грязная какая, глаза бы не смотрели! Он незаметно вздохнул.
– Что ж, отведите ее в ту тайную комнату, – велел он, – приставьте к ней Опку, пусть отмоет ее и приготовит к моему посещению. Времени терять не будем. Вот-вот снова война грянет, надо быть готовыми.
Он хищно усмехнулся. Напоминание о войне было приятным. Уж в другой раз они такой промашки не сделают. Михаэль фон Кухмейстер достаточно умен, сверх того, что силен и воинственен. Он бы битву не проиграл.
Малгожата смотрела на этого страшного мужчину с ужасом, и это ему явно нравилось. Девушка опустила глаза и позволила увести себя в указанное им место. А что она могла сделать, слабая овечка, оказавшаяся в логове сильных и злобных волков?
Помещение, куда ее привели, находилось в подвале крепости, глубоко под землей. Вход в него, почти незаметный, был со стороны хозяйственного двора. Сами покои, если можно так сказать об узилище, были достаточно просторны и состояли из большой комнаты для дневного времяпрепровождения и маленькой комнатушки для сна. Окно было только в большой комнате, и то где-то под самым
